Карета покатила дальше, и вскоре Питер увидел замок тети Джейн. Он был довольно большим, и на каждом углу у него была огромная круглая башня, которая напомнила Питеру картину слона, лежащего на спине. Питер и тетя Джейн в сопровождении свиты слуг, одетых в сине-желтую ливрею, вошли в замок через украшенную бриллиантами дверь.
– Как ты думаешь, ты мог бы съесть еще немного чего-нибудь? – спросила тетя Джейн, снимая свои белые лайковые перчатки, – потому что, если ты сможешь, я накрою для тебя место за обеденным столом.
И Питер, который, как и все мальчики, мог съесть немного больше в любом месте и в любое время, с готовностью ответил: "Да".
Итак, Питер и тетя Джейн сели за чудесный маленький столик, накрытый белоснежной скатертью.
– Придвинь свой стул поближе, Питер, дорогой, – сказала тетя Джейн.
– Я не могу, – сказал Питер, – он прилип к полу.
Так оно и было; стул прилип к полу, и никакие толчки или усилия не могли сдвинуть его с места.
– Это странно, – сказала тетя Джейн, – но ничего, я подвину стол к стулу.
Но, как и стул, стол отказался сдвинуться с места. Затем Питер попытался пододвинуть свою тарелку с супом поближе к себе, но тарелка, которую слуга поставил на скатерть всего мгновение назад, очевидно, каким-то необычным образом примерзла к столу, и ее нельзя было сдвинуть ни на дюйм. Суп в тарелке, однако, не был прикреплен к блюду, как и чудесные клубничные пирожные и восхитительное мороженое, которыми завершился ужин.
– Ты думаешь, что этот замок заколдован, не так ли, тетя Джейн? – спросил Питер.
– Ни в коем случае, – ответила тетя Джейн. – И даже если бы это было так, – безрассудно продолжила она, – я бы не возражала, потому что нет ничего, чего не могла бы достичь решительная и энергичная женщина.
Последовала пауза, а затем тетя Джейн добавила:
– Сегодня вечером у меня будут гости, так что беги и развлекайся, как можешь. В замке есть на что посмотреть, а в саду есть пруд с лебедями.
Сопровождаемая своими слугами, тетя Джейн величественно удалилась. Питер провел вторую половину дня, исследуя замок. Он проходил комнату за комнатой; он сновал по чердакам, как мышь, и даже заблудился на некоторое время в подвалах. И куда бы он ни пошел, везде он находил все неподвижным. Кровати, столы и стулья нельзя было ни сдвинуть, ни поднять, и даже часы и вазы были таинственным образом прикреплены к своим местам на полках.