* * *
Возвращение в сознание было болезненным. Крючкообразные шипы ежевики располосовали спину, превратив кожаный камзол в лохмотья. Дикая, жгучая боль заставила стиснуть зубы. Правый глаз заплыл и практически не открывался. Арчи попробовал протереть лицо, но шевельнуться не смог. Руки были туго стянуты вожжами к обломку оглобли. Юноша огляделся. Посреди поляны горел небольшой костёр, на импровизированной треноге висел большой котёл, из которого разносился аромат мясной похлебки. Несколько лесных братьев сгрудилось у костра, топливом которому послужила покореженная повозка Арчи. Пара разбойников мастерски разделывала тушу скакуна, заготавливая мясо впрок. Пассажир висел на второй оглобле с противоположной стороны. Он тяжело дышал. Братва уже воздала ему за гибель соратника. Те, что сидели у костра, шумно обсуждали ближайшее будущее пленников. Перспективы пестрели богатством и разнообразием самых изощрённых пыток. Единственное, в чем сошлись Лесные – это в том, что головы обоих беглецов украсят въезд на территорию братства. Арчи дико хотелось жить. Но разорвать путы было невозможно, тогда на выручку пришла наглость. Набрав воздух в легкие, он прокричал:
– Эй, что толку благородным бандитам в смерти будущего зятя князя Ивалойнского, сводного дяди самой Аналайны-соперницы ветра – королевы Радагара?
Гогот вокруг костра стих. Поднявшийся громила двинулся к вознице.
– Это ты, что ли зятёк? Ща глянем, что внутри у царедворца. – бандиты, оторвавшись от варёной конины, переключили внимание на кучера.
Громила отобрал широкий скинер у лысого горбуна, разделавшего тушку трехлетнего скакуна, за которого Арчи ещё был должен ростовщику с полсотни империалов.
– Месть за товарища – дело благородное, но смерть вельможи наводнит эти поляны усмирителями. И от прежней вольности и следа не останется. А так, выкуп компенсирует убытки на переезд. Лесов то много в округе… – не смотря на явно не добрые намерения со стороны гиганта, голос кучера не дрогнул.
– Я с тебя, выродок, живьём шкуру сниму, я смерда за версту чую. – нож плясал в руках громилы, прыгая из руки в руку. Но Арчи терять уже было нечего и он играл Ва-Банк.
– Да мне то все одно не жить, хоть вы, хоть его семья, все одно уроют. Так хоть вас потешу. Но за пассажира своего молю. Королевская кровь, кроме беды, ничего не принесёт.