Проблема была в том, что мне не нужно было такое оружие.
Чемодан без ручки, который я зачем-то поднял с того грязного снега.
Надо было тогда оставить умирать тебя там, в переулке. Я же предполагал, что с тобой будет куча проблем. Понимал, что не знаю, как воспользоваться этой силой. Знал, что, наверное, не смогу найти способа применить этот потенциал.
Так зачем я тебя забрал?
До сих пор не могу понять.
И вот, спустя столько лет, ты возвращаешься в чужом теле. Я не могу упустить этот шанс.
Я должен справиться с этим. Должен понять, что делать. Я должен понять, в чём урок, чтобы сжечь этот мост.
Но как это сделать? Ума не приложу.
Третья
Едва перешагнув порог, получаю по громкой связи приказ немедленно прибыть к главе. Окрысилась в ту же секунду.
«Как мило, что ты соскучился, но мог бы и дать немного времени, чтобы привести себя в порядок. На похороны ушла вся ночь, я насквозь пропиталась гарью».
Замедляю шаг, глубоко вдыхаю, закрываю глаза и долго выдыхаю.
«Это не я разозлилась».
Говорю себе: «У меня есть мысль, что я зла» – и злоба отступает. Уставшая – да, только с задания – да, в грязной одежде, воняющая гарью, голодная, сонная и недовольная нарушением моих планов. Все из этого объяснимо, нормально и поправимо.
«Всё хорошо: мысли – это не я, это просто слова в моей голове. Я выбираю реакцию – и ею будет спокойствие».
Вдооооох – выыыыыдох.
Отлично. Гнев сменяется любопытством: что же там такое приключилось, что потребовало моего немедленного присутствия?
Громко стучусь и тут же захожу в кабинет, не дожидаясь ответа. Эта вредность – моя: хочу немножко подтрунить над главой. «Хотел срочности? Слушаю и повинуюсь».
– Прости, что позвал тебя прямо с задания, – глава дописывает что-то, не удосуживаясь посмотреть на меня, – но мне нужно будет отлучиться на несколько дней, а перед этим дать инструкции к новому заданию.
Недовольство шевельнулось в моем нутре горячей змеей. «Новое задание? Конституционное право на отдых на меня не распространяется что ли? Минтруда на тебя нет!».
Глава усмиряет эту змеюку одним взглядом. Взгляд в глаза, потом на живот, потом опять в глаза. Он спокоен – и от этого я почувствовала себя в полном порядке, тревога отступила даже без рефлексии. Если глава ничего не говорит, значит, всё ещё всё в порядке.
Он жестом пригласил меня сесть.