Джордж и Крэнстон также встретили своих знакомых из общества – пару богатых бездельников из Лондона и странное трио английских эмигрантов поселившихся на Лазурном берегу.
Намереваясь открыть для себя новые горизонты, эти два беззаботных клубных балбеса путешествовали по свету в постоянном, но бесполезном поиске приключений и богатого опыта, который из-за полного отсутствия воображения и от неопределенности целей вообще, просто свёлся к непрерывному распутству с женщинами всех мастей и к поглощению дорогостоящих напитков и блюд разной необычной кухни в экзотических странах.
Их "приключения" лишь иногда перемежались банальными экскурсиями, куда более подходящими для скучающих пожилых пар, что вечно бродят по протоптанным маршрутам, чтобы поглазеть на стандартные туристические наборы древних руин и монументов.
Эти два золотых мальчика пощелкали с нами на бильярде пару раз, да выпили раз-другой в баре но, получив весьма холодный прием с нашей стороны и заклёванные моралистическими наставлениями от капеллана, быстро заскучали и потерялись.
Да и странная троица с Ривьеры, состоящая из нервного и чрезмерно активного мужчины, распутной девицы и ее похотливой мамаши, запутавшихся в странных и сложных любовных отношениях, вероятно тоже сочли компанию строгого священника совсем неподходящей.
–– Ты славный малый, Чарли. Да только не выйдет из тебя хорошего светского человека, – сказал мне Джордж как-то с лёгким укором. – Слишком близко ты принимаешь всё к сердцу. Нравятся тебе или нет эти сопливые переростки – ingenus debonnaire 1 или нет, оставайся невозму тимым и просто скользи, скользи полегче, мой мальчик.
–– А я и не стремлюсь стать светским бонвиваном, Джордж. Просто я смотрю на это иначе. Не имею ничего против вечных недорослей с их восторгами и затянувшейся по жизни эйфорией. Зачем же мне возражать? Они или вырастают в конце концов, … или не вырастают. И тогда они так и умирают вечно молодыми! Однако я не одобряю всех этих rentieres paresseux et stupide2, особенно сластолюбивых гедонистов и самоуверенных хлыщей, – ответил я пренебрежительно и приняв скорбное выражение лица сделал жест рукой бросающей что-то в мусорную корзину. – Нужно делать что-то полезное в собственной жизни!
В тот вечер из-за изнуряющей боковой качки судна, ни у кого из нас не было никакого аппетита. Пропустив ужин, мы все расположились в углу одной из кают, наслаждаясь разговором, лёгкими сигарами и сухим хересом. Питер Крэнстон и Джордж выбрали для себя Бакарди и Беллантайн, чтобы укрепить и должным образом 'дисциплинировать' свои слабые желудки, как они объяснили. Я отметил про себя, что мой друг Джордж начал пить больше чем обычно, стал весьма капризным и слишком уж часто раздражался. Личный экзистенциальный кризис, подумал я, и это – поверх духовного!