Столовая, наверное, была в этой школе единственным местом, которое можно назвать приличным. Светлое помещение с большими окнами на всю стену было забито студентами. Следуя примеру Эммы, я взяла куриный сэндвич и салат. Мы уселись за свободный столик.
– Да, это тебе не Лондон, – усмехнулась мне блондинка, жадно откусывая бутерброд.
Набив рот едой, девушка, даже не пережевывая, целиком проглотила достаточно большой кусок ланча.
– Почему, очень даже неплохая у вас столовая, – возразила я, все еще находясь под впечатлением от ее «манер».
– Ха, сравнила! Столовая в лондонской школе – и в Брауне…
– Я все сравниваю, может, даже неосмысленно. Конечно, лучше в Лондоне, и не только потому, что это столица Великобритании, а потому, что это родное для меня место. Я буду скучать по Лондону, по любимой школе, друзьям и, конечно же, по своей семье.
– Только догадываться могу, как у вас там хорошо… – мечтательно пропела она.
– Для меня там всегда будет лучше всего.
– Тогда я вообще ничего не понимаю. Зачем надо было из столицы уезжать сюда? В такой маленький и ничем не примечательный городишко Браун. Обычно всегда наоборот.
– Четыре месяца назад умерла моя старшая сестра Керри…
И все те эмоции, от которых я пыталась избавиться, старалась забыть, вычеркнуть из своего прошлого, вернулись.
– Керри была смертельно больна раком, и после операции, на которую ушли наши последние деньги, она умерла. Мы верили, что ей станет лучше, делали все, чтобы вылечить. Но бесполезно… После пережитого я попала в больницу с психическим расстройством. Я любила ее, пусть мы даже очень часто ссорились, но жизнь без нее потеряла краски и стала тусклой. У меня случались приступы, мучили бессонницы, галлюцинации. Керри мерещилась мне. Это самая страшная и болезненная пытка, которую я только могла пережить за свои шестнадцать лет. – Подступившие слезы так и застыли, создавая пелену перед глазами. – Родители тяжело пережили потерю Керри и мой нервный срыв. Всем пришлось нелегко. Так они решили, что будет лучше, если я сменю обстановку и поживу пока у своей крестной Ненси Тернер, в Брауне. Вот такая моя история…
Молчание затянулось, каждый задумался о своем.
Керри… Как больно слышать это имя. Сердце сжалось, на душе пусто, отяжелели опухшие веки. Вновь я ощущаю то чувство… Чувство потери, пустоты. Словно отняли от меня кусочек чего-то важного в моей жизни. Крепче сжимая кулачки и кусая губы, я изо всех сил старалась сдержать рвущиеся наружу рыдания, чтобы не расплакаться у всех на глазах прямо здесь, в столовой.