По словам современников, прославленный генерал-губернатор, вытягивался перед своей матушкой, как перед государем-императором и не мог позволить себе сидеть в ее присутствии без ее особого разрешения. Однако относился к ней с крайней почтительностью и любовью. Как, впрочем, и ко всем окружающим его людям.
Известный писатель М.П. Погодин писал в «Московских ведомостях»: «Кому не рад он был сделать добро? Кому не готов был помочь, каким бы то ни было образом? В чистом сердце его не было места никакой мысли о зле; он не верил, что можно было сделать дурное и с умыслом… Все имели равное право на его внимание, всем открыты были двери его кабинета; он выслушивал одинаково Андреевского кавалера и молодого чиновника; он принимал без различия и бедную мещанку, и миллионщика… Двадцать пять лет его управления прошли, как один спокойный день».
Когда он умер, тысячи горожан встретили погребальную колесницу у Дорогомиловской заставы, затем выпрягли лошадей и сами повезли ее на Тверскую к месту прощания.
Одним из самых противоречивых генерал-губернаторов Москвы был участник Отечественной войны 1812 года, генерал от инфантерии граф Арсений Андреевич Закревский, назначенный на эту должность в 1848 году в возрасте 65 лет. В сражении при Аустерлице Закревский спас от плена своего командира А.П. Ермолова, а в Бородинском сражении – М.Б. Барклая-де-Толли. Всю войну Закревский состоял при главнокомандующем, а во время заграничных походов русской армии неотлучно находился при императоре, став одним из ближайших к нему генерал-адъютантов. За мужество и храбрость он удостоился боевой шпаги, высших российских орденов и медалей.
После войны, из-за конфликта со знаменитым Аракчеевым, Закревский был удален из Санкт-Петербурга и отправился генерал-губернатором в Финляндию. По словам современников, управлял он жестко, иногда деспотично, за что снискал благосклонность Николая I.
Когда в 1848 году по Европе покатилась волна революций, император Николай I, весьма обеспокоенный положением в древней столице, назначил Закревского генерал-губернатором Москвы, и в напутствие сказал ему: «Надеюсь, что ты подтянешь распустившуюся Москву».
Широко известны слова царя, сказанные сразу после этого назначения: «За ним я буду как за каменной стеной». Доверие императора к нему было столь велико, что Николай I снабдил губернатора бланками со своей подписью, по которым Закревский мог принимать окончательно самые решительные меры. Достаточно было вписать в этот бланк любое имя, чтобы несчастный без суда и следствия отправлялся в Сибирь. Но, надо отдать должное, строгий градоначальник так и не воспользовался этими бланками, при его отставке все они были возвращены.