– Помоги, – коротко обратился к рослому вестфальцу Хубе.
Тот закинул на плечи Земцову красноармейский ранец с уже притороченной к нему шинельной скаткой. Пилотку Земцов заправил за ремень и аккуратно разгладил. Подтянул подбородочный ремешок стального шлема образца тридцать шестого года с нарисованной на нем красной звездой. Все остальные в это время занимались со своим обмундированием и снаряжением тем же. Из зеленых ящиков извлекли стрелковое оружие – автоматы и самозарядные винтовки. Раздали патроны и гранаты.
– Становись! – Земцов вышел на середину двора.
Прохаживаясь вдоль строя, бросал короткие замечания: «застегни пуговицу», «расправь складки», «лямка перевернулась, поправь». Дошел до Хубе.
– Лопату на другой бок перевесь.
– Scheisse.
– Все по-русски, Хубе, по-русски. – В вестфальца впился цепкий взгляд серых глаз.
Хубе помялся с ноги на ногу и вдруг разразился отменной матерной тирадой на чистейшем русском языке, смысл которой сводился к тому, что теперь придется перебирать всю навешенную на него снарягу. Выругался с чувством, с толком и расстановкой и тут же, щелкнув каблуками, прижал руки по швам и впился вопросительным взглядом в Земцова.
– Очень хорошо, – серьезно одобрил Земцов. Но добавил: – Каблуками не щелкай.
Когда Хубе с помощью товарищей устранил нарушение, Земцов сделал движение бровями крайнему в строю солдату:
– Зови Кнапке.
Через минуту на крыльце хаты появился Кнапке в форме капитана пехоты РККА.
– Рав-няйсь! Сми-ирна! – негромко подал команду Земцов.
Кнапке прошелся вдоль строя, внимательно вглядываясь в каждого стоящего перед ним. Остался доволен, слегка покивал головой. Раздал всем красноармейские книжки и прочие документы. Посчитал необходимым напомнить:
– И чтобы подворотники всегда были чистые!
– Подворотнички, господин лейтенант, – подал голос из-за спины Кнапке Земцов.
Это было правило в команде: любой, кто заметил чью-то ошибку или неточность, должен был незамедлительно ее поправить при всех. Не важно, кто и в каком чине ее допустил, – честолюбию здесь места не было, только работа. На общее благо.
– Благодарю вас, Цойлер, – развернулся к нему на каблуках Кнапке. Проговорил с нажимом: – Подворотни-чки, а также отставить не разговоры, а разговор-чики! Все так?
– Так точно, господин лейтенант.
– Только не господин лейтенант, а товарищ капитан.