Я резко обернулся, будто меня застукали в церкви с расстегнутой ширинкой, но за спиной никого не было.
В другой комнате дела обстояли даже хуже. От плохого к худшему. Переступив порог, я начал с энтузиазмом, достойным, впрочем, лучшего применения, шарить лучом по стенам и земляному полу в поисках источника запаха, тут же попытавшегося свалить меня с ног. Ничего не обнаружив, уткнулся носом в сгиб руки и пинком захлопнул дверь, отправив эхо скакать по коридору.
– Для одного дня достаточно, – сказал я.
Казалось, произносимые мной слова обрушиваются в темноту, будто птенцы скворцов из гнезда – в неподвижную траву.
То, что произошло потом, буквально пригвоздило меня к месту. В глубине коридора вспыхнул и погас свет.
– Кто здесь? – крикнул я, хватаясь за пистолет.
Справедливости ради я мог подойти и узнать. А мог убраться ко всем чертям, убедив себя, что это всего лишь игра воображения.
С одеревеневшей спиной, чувствуя на себе неотвязный взгляд, я покинул коридор, пересек помещение с опорами, замешкался перед пятью ходами (только не оборачивайся, только не оборачивайся) – и взял левее, к внешней лестнице. Хлынувший сверху свет затопил меня облегчением. Поднявшись по ступеням, я тяжело привалился к стене и заставил себя выключить фонарик. Солнце уже опустилось за дом, и я стоял в тени каменной стены.
Подвал простирался за пределы особняка. На кой черт делать подвал шире фундамента?
А еще там что-то двинуло коньки. Вероятно, какое-то животное, забравшееся туда в поисках убежища. Может, лис? Рассуждать об этом под открытым небом было проще. Я не верил в ведьм, демонов и прочую ерунду, но решил понаблюдать за домом.
Место для лагеря я выбрал среди берез и лиственниц. Палатку (с повышенной защитой от ветра) установил довольно быстро, бросил на пол самонадувающийся коврик, сверху – спальник. Такие коврики заполнены пористым материалом, который расправляется, стоит открыть клапан. Воздух – лучший теплоизолятор. Спальник я выбрал с запасом по температуре. Уже сейчас, согласно метеосводке, ночная температура на Верхнем полуострове опускалась до двадцати пяти градусов по Фаренгейту. Температура лимита моего спального мешка – пять градусов. Расстегнусь, если станет жарко.
Продравшись сквозь кустарник, я оказался на каменистом берегу. Кристально чистая вода отражала лес. Зимой озеро замерзнет, и можно будет добраться до противоположного берега по льду.