Лиза сидела на полу перед телевизором, по-турецки сложив ноги. Её внимание было полностью приковано к экрану, где транслировались новости. Девушка, словно заворожённая, вслушивалась в слова ведущей, которая сейчас говорила о скорой годовщине лос-анджелесского бунта, случившегося поздней весной 1992 года.
Вокруг Лизы лежали раскрытые старые журналы и газеты, которые Артур давно намеревался выбросить, но всё время забывал об этом. Также среди периодики было несколько книг из его небольшой коллекции и телефонный справочник. Он и привлёк внимание парня больше всего.
Не было ничего странного в том, что девушка решила почитать, ведь она весь день находилась в одиночестве.
«Но зачем ей понадобился справочник?» – задался вопросом Артур, тут же отвечая на него: «Может быть, она что-то вспомнила, и решила позвонить знакомым? Что же, это хорошо».
– Элизабет… – негромко обратился он к гостье, не желая сильно пугать её своим неожиданным появлением.
Девушка вздрогнула, тут же обернувшись на голос парня. Её лицо было красным и опухшим от слёз, а глаза огромными от страха, выражавшими крайнее беспокойство.
– Как вы провели день? – спросил Артур, не думая, что это лучший вопрос в данной ситуации, но ничего другого ему в голову не пришло, а сказать что-то надо было.
– Нормально, – потупив взгляд, ответила девушка. – Извините за беспорядок, я всё уберу. – Обратив внимание на кучу хаотично разбросанных печатных изданий вокруг себя, виновато добавила она.
Парень махнул рукой на её извинение.
– Ничего страшного, я всё понимаю. Потом соберём вместе. Давайте лучше поужинаем? Я пиццу купил. Мексиканскую. Любите такую?
Лиза посмотрела на коробку в руках Артура и кивнула.
Они переместились на кухню.
Молодой человек поставил чайник и заглянул в холодильник, чтобы достать молоко. Быстро окинув взглядом полки с продуктами, он понял, что его гостья ни к чему не притрагивалась.
– Вы что-нибудь ели сегодня? – спросил он с небольшой досадой в голосе, ведь он в первую очередь пытался угодить ей, закупаясь всеми этими припасами.
– Я попила чай, – ответила девушка, немного неуверенно добавив: – Этого оказалось достаточно. Есть совсем не хотелось.
Артур не стал развивать разговор на эту тему, хоть и не поверил в то, что человек, питавшийся больше суток только собственными слезами и воздухом, не хотел съесть чего-нибудь существенного. Он продолжил хозяйничать, расставляя кружки и тарелки, изредка поглядывая на гостью. Та, в свою очередь, всё внимание отдавала проёму между кухней и комнатой, не моргая уставившись на разбросанную периодику.