Естественно, я весьма дорожил своей работой. Хорошая зарплата, отпуск в летнее время, всяческие льготы, молоко бесплатно. Не всегда молоко, иногда давали йогурты, сметану, творожок. Что было на МКС – то и давали. А мы не отказывались, жрали все подряд. На халяву и хлорка – творог. Чего ещё хотеть?
Каждый день, по звонку, хочешь ли, не хочешь ли – на работу.
– Кто на выезд? – донеслось из кабинета начальника.
Может быть, развеяться? Как выяснилось впоследствии, зря я вызвался тогда. Понесло же меня на эту галеру! Ладно, сам навязался. Думал, что по городу поедем, да…
Только по городу Ростову, радость-то какая!
Трясусь в нашей дежурной машине, до крайности неудобной. Обычный уазик-буханка, с решетчатыми отсеками для служебных собак.
И две сидушки для людей,
И две подушки для бл…ей.
И 310 верст пути
Без остановок, мать ети!
И дали ей сесть, и охренела девица… Признаться, я бывал в командировках, ездил я в командировки, носили меня черти, но не в таких же условиях! И самое главное – на хрена?! Что там, в Ростове, своих специалистов нет? И вообще – зачем для отбора проб нужен специалист? Неужели я как-то по-особому пузырек наберу, с присвистом и с плясками? Вот этих юридических подковерных игр, пальцевых фигур, страстнЫх особенностей оперативно-розыскных экспериментов до сих пор не пойму. Вот же, снегирь снесся в открытые ладони. Не было печали, так подай скрытую операцию, высокой степени секретности. Я должен взять образцы топлива. Бензина там, всех марок, дизельного топлива, рыбки, муки, маслица…Пусть маманька пирогов напечет, негласно.
Обычный автолюбитель приехал на заправку. Оперативная группа из пяти человек собралась в «газели», и того, двинулись. Лётный день, спец-чемодан зажат между колен, дорога дальняя, делать нечего.
И телефонный звонок. На мобильник, естественно. Я уже привык к этому короткому поводку и ответил, не глядя.
Бойкий, настойчивый женский голос поздравил меня с выплатой кредита и начал уверенно диктовать мне условия нового, очень выгодного кредитного договора. Я действительно брал кредит в банке и без особого удовольствия его выплачивал, по три штуки в месяц. За пять лет выплатил 170 штук, вместо 100 полученных. Ни за какие коврижки больше не полезу в эту петлю!
Как только я сообщил настойчивой барышне о своем нежелании продолжать разговор, тут же почувствовал сильнейший удар в голову. Нет, не буквально – удар, а как бы взрыв внутри головы. И сильное удушье. Я прервал разговор, а приступ скользкой тошноты подбирался к горлу.