Одновременно с этим справа в корпусе летающего шара сдвинулась заслонка небольшого люка.
Это похоже на…
Раздался звук, схожий с кипением масла на сковородке, и на фоне обугленных деревьев возникла широкая белая полоса. Я автоматически проследил взглядом за ее нарастающим движением. Вспышка, взрыв, и обрушилось какое-то здание, едва видимое в тумане…
* * *
Просыпаюсь в холодном поту, смотрю на часы. Звонит телефон в кабинете. Прошло всего-то двадцать минут, а начальник уже спрашивает, что там есть, в бензине этом поганом. Да всё там есть, и ТЭС там есть, изрядная доза.
Начальник угрюмо молчит. Я знаю, когда он уверенно молчит, когда – угрюмо.
– Хреново… Эта партия уже в продаже, – наконец слышу в телефоне раздраженный голос. – Ты пока не распечатывай ничего, а хроматограмму удали. Завтра поговорим на эту тему.
Эта история с бензином закончилась для меня очень плохо. Хуже некуда. Мне звонили с базы нефтепродуктов и обещали хорошее вознаграждение за правильный вывод о качестве бензина.
– Всё равно мы найдем нужного и более понятливого специалиста, который подпишет такую справку, и все предлагаемые блага уйдут ему… – который раз за день звучало из моего сотового телефона. – А бензин всё равно сгорит, и следа не останется.
Я отказался подписать справку о том, что исследуемый мною бензин чистый, и меня легко уволили с работы.
Честно признаться, я совсем не готов к такому раскладу и почти весь день пребывал в явно выраженном ступорозном состоянии, то есть не отвечал на вопросы или вяло кивал невпопад.
Не мог сосредоточиться ни на чём… Всё время сидел на скамейке в парке, глядя в одну точку – в клумбу.
Вспомнилось, что в раннем своем безмятежном детстве я нашел нож. Нож так себе, ржавый и поломанный, с одной плашкой и без штопора, это сейчас понимаю, но всё равно – настоящий нож. И я тут же побежал показывать находку своим друзьям. Старший мой приятель, Колька Дутов, даже надулся от приступа зависти. Жаба его придушила, стало быть…
– А где ты его нашел? – спросил он, разглядывая нож исподлобья. – Дай посмотреть…
Он протянул руку и взял это сокровище, не дожидаясь моего ответа. Я и не думал как-то сопротивляться, горько осознав, что этот нож ко мне уже не вернется. Но Колька задумался, разглядывая нож. Остальные мои товарищи, в количестве трех человек, Сережка, Женька и еще Колька, только мелкий, тоже следили за этой тяжелой работой мысли.