Когда Рамсон завернул за угол, то чуть не споткнулся о мертвеца, и тут же насторожился.
Застывшее тело покрывал снег; виднелись только рукав и окоченевшая почерневшая рука. Рамсон опустился на колени возле трупа, сметая свежевыпавший снег, чтобы откопать левую руку мужчины. Как он и подозревал, на внутренней стороне запястья была нанесена татуировка в виде ландыша.
Он был членом Ордена.
Вместо того чтобы испытать страх, горе или даже жалость, Рамсон с холодным любопытством осмотрел замерзшую руку. Равномерно почерневшая кожа указывала на внутреннее кровотечение. А на предплечье вздулась плоть – свидетельство высыпания.
Его отравили.
Рамсон стряхнул снег, открывая лицо мертвеца.
Оно было искривлено от боли, покрыто синяками отвратительного пурпурного цвета и со временем сжалось, но прекрасно сохранилось благодаря холоду. Рамсон изучал лицо еще несколько секунд, пока не решил, что этого человека он не знал. Это был труп рядового бойца, ничтожества, оставленного гнить, когда зима унесет свои снега.
И хотя их хозяина не было поблизости, его голос разносился над Рамсоном призрачным эхом.
Полагаю, ты умрешь безвестной и ничтожной смертью, а твое тело сгниет в сточных водах Дамбы.
Рамсон резко поднялся на ноги, и шепот рассеялся, когда до него донесся какой-то звук.
Одним движением он выхватил клинок, взмахнул рукой и развернулся.
Испуганный крик – его лезвие коснулось нежной плоти плоти незащищенного горла и… длинных, волнистых волос.
Рамсон сжал в кулаке волосы и потянул незваного гостя под лунный свет. Его опасения сменились удивлением.
– Олюша, – сказал он, когда женщина стала вырываться из его хватки. – Черт возьми.
– Отпусти меня, – выдохнула она, но Рамсон только притянул ее ближе, прижимая мизерикорд к нежной шее.
– Вряд ли, – сказал он. Черт возьми, он не планировал здесь ни с кем столкнуться, но, как хорошо знал Рамсон Острослов, все редко шло по плану. – Я должен был догадаться, что это твоих рук дело. Белладонна?
– Олеандр, – прохрипела она. – Ты потерял хватку, Острослов.
– Решишь выкинуть какой-нибудь фокус, и мы проверим, насколько я разучился обращаться с клинком.
Впервые он узнал об Олюше как об аффинитке, работающей в Манеже и специализирующейся на ядах и иглах с токсинами. И хотя она этого не знала, он использовал ее как разменную монету против Богдана, приветливого, но глупого управляющего печально известным клубом Манеж, где Аларик Керлан устраивал шоу, в которых принимали участие оказавшиеся в рабстве аффиниты.