Через открывшиеся двери джипа вылетели и об
грязный асфальт громыхнули две «Сайги»*, «Зубр»*с патронташем и
старый потёртый «Тотошка»*.
- Какой раритет, - хмыкнул Михаил, беря троицу
на прицел. – Гляжу вы охотничий магазин грабанули, молодцы ребятки.
А «Тотошка» наводит на мысль о криминале. Нехорошо, ой как
нехорошо.
Внезапно за спиной сухо щёлкнул
выстрел.
- А-а-а! – схватился за простреленную руку, всю
в татуировках, и зашёлся криком невысокий чернявый мужчина,
составлявший компанию Топорукову и его рыжему новоиспечённому
дружку. На асфальт упал окроплённый кровью небольшой пистолет
неизвестной Михаилу марки. Палец Михаила, и так бывшего на взводе,
вдавил крючок, автоматная очередь перечеркнула рыжего и чернявого,
вынеся у первого мозги.
- Вам же было сказано – без шуток! – мысленная
прямая линия от обреза ствола пистолета Макарова в руке Валентины
Петровны упиралась точно в середину лба Николая.
- Буэ – выдал тот весь завтрак на асфальт. – Не
стреляй!
Оценив картину маслом и результат стрельбы,
Валентина грозно прошипела:
- Пасть заткнул! В следующий раз прострелю
башку!
Перекинув трофейные стволы под ноги яростной
валькирии, Михаил, не спуская глаз с трупов, отступил к «Уралу» и
зачем-то передёрнул затвор автомата.
- Миша-Миша, Миша, не убивай! – крупной тряской
забился белый, как мел, Топоруков. – Ну, прошу тебя, не надо, не
надо, не надо, не убивай! Ну…
- Так, за стволы спасибо. Ещё раз попадёшься мне
на пути или вздумаешь поехать за мной, пристрелю как брехливую
собаку. Ты, Коля, меня знаешь, я слов на ветер не бросаю. Пора тебе
привыкнуть, что я своего решения не меняю. Ну что, желаю вам всего
хорошего. Не пропадите там. Привет моей. Пока.
Валентина закинула оружие в кабину и загрузилась
сама. Проблевавшийся за автобусом, бледный как полотно Антон,
заскочил на подножку, по-прежнему держа джип на прицеле. Взревев
мотором, «Урал» вскоре скрылся за поворотом, где притормозил на
пару секунд, чтобы парень перебрался в кунг. Оставалось благодарить
Бога, что молодёжь и дети лежали на полу и не видели того, что
натворил Михаил.
- Бляха-муха! Я завалил… убил.
- Отставить, возьмите себя в руки! Они бы вас не
пощадили. Попадались мне такие.
- Наверное, вы правы, - беря себя в руки,
обронил Михаил.
- Налёт цивилизации оказался тоньше, чем мы
думали, - хмыкнула Валентина Петровна. – С нас он тоже осыпался, не
заметили как. Ошиблись вы, Михаил Павлович, бабы стали товаром не
через пару недель, а через пару часов. Господи, я хочу
выпить!