– Слушаюсь! – пискляво запищал тот.
– Какие мальчики! – вожделенно промурлыкал Оператор. – Я сам с удовольствием пошел бы с ними воевать. Мне даже в плен попасть не страшно.
– Конечно, дорогая, тебе уже нечего терять, – противно забубнил Режиссер.
– Фу, грубиян… – фыркнул духовное и физическое воплощение Содома и Гоморры.
– Балабеков, умоляю, послушайте его, – прижалась ко мне Аталай. – Он очень большой начальник, и это моя первая передача. Лично прошу… – опалила меня пламенным дыханием и заставила покраснеть эта рыжеволосая бестия.
– Та-ак, вечер, кажется, перестает быть томным, – ухмыльнулся я и предложил Древнему Огузу:
– Продолжайте, Ганмурат бек, с последней мысли.
– Собака!.. – зарычал тот вновь на Прилизанного. – Убью!
Я загородил от него побледневшего чиновника.
– Мы все поняли, уважаемый, что вы пылко любите своего комбата. Но что все-таки он еще сказал у костра? -попытался отвлечь его я.
Мальчик опять привычно щелкнул перед озверевшим лицом Огуза хлопушкой. Он зло фыркнул, но в итоге продолжил…
– Он ничего не успел сказать, потому что вдруг поднялся страшный шум. Орали и матерились наши ополченцы. Мы, заподозрив вылазку противника, быстро метнулись на ближайшую позицию, откуда доносились вопли. Когда дошли, было уже тихо. Ребята молча стояли, понурив головы. На поляне в лунном свете просвечивался чей-то темный силуэт, прислонившийся к одинокому дереву. Я еле узнал Хамзата, двоюродного брата. Он был босиком, в рваном камуфляже и тяжело стонал. Голова его была забинтована грязной белой тряпкой. Там, где должны были быть ушные раковины, зияли темные пятна.
Я бросился к нему и обнял, не понимая, что еще больше усугубляю его страдания. Вся его грудь была мокрая от крови. Он молча от меня отстранился. И вдруг тяжело зарыдал.
– Они отрезали мои уши, Ганмурат! Меня унизили. Я не успел подорвать себя…
– Как это случилось? – спросил я упавшим голосом. – Ты же в этих горах каждую тропинку знал!
– Прямо у наших постов. Мы не ожидали такой дерзости.
– Кто это сделал, брат? – скрипя зубами, спросил я.
– Ашот! Твой друг…
Кровь ударила мне в лицо. Каждое слово Хамзата, превратившееся в пудовую гирю, стучало по голове.
– А где твои товарищи? Акиф? Расул? – это спросил комбат, мрачно глянув на меня.
Хамзат опять зарыдал.
– Там они. У них… Акиф был тяжело ранен в голову, не знаю, жив ли теперь… Расула же избили арматурой, палками, ремнем… Наверно, до смерти. Не дышал он. Был там один изверг, Мкртычем звали…