Я написал в заявлении о приёме на работу, что прошу принять меня вторым помощником капитана римскими цифрами. Начальник отдела кадров приставил в заявлении ещё палку, и меня взяли третьим помощником капитана, а послали на ледокол «Василий Прончищев» четвёртым помощником капитана. Пришлось начинать всю карьеру снова. Но я был доволен, хотя расстраивало то, что у меня пропала со временем виза, а так как в СРП меня не отпускали, то никакой характеристики-рекомендации не дали, и надо было её зарабатывать, то есть отработать не менее 6 месяцев на ледоколе, заработать там рекомендацию. Её ещё когда-то должна была рассмотреть какая-то комиссия, а потом только меня пошлют на судно загранплавания. Такая перспектива была. Чтобы заработать эту рекомендацию и пройти все стадии до получения визы, пришлось трудиться на ледоколе 2 года. Но это не были потерянные годы. Много узнал там и немало посмотрел. Это и довольно тяжёлая работа зимой в порту по проводке судов, в основном ночная. Вахты 8 через 8 часов. Это и ледовые причалы на Варандее, которые после работы в порту были как отдых. Ходили на закрытие навигации в Дудинку и Игарку – наши заполярные порты на Енисее, помогали там судам в порту во льдах заходить и выходить из порта. Это и буксировки обьектов летом и осенью в арктических морях, когда мотало круглый корпус ледокола так, что из койки выкидывало, а аппаратуру срывало с креплений. Были люди, которые всю жизнь отработали на ледоколах. Там вместе со мной работал Паша Денисов, мой однокашник. Он был третьим помощником капитана, я – четвёртым. В следующую навигацию он вторым, я третьим штурманом. Он так и проработал на ледоколах почти до пенсии. Там неплохая зарплата, редко качает, и дома часто бываешь, но меня тянуло в дальние страны.
* * *
И вот, наконец, летом 1980 года я попал третьим помощником капитана на газотурбоход «Печоралес», который грузился на 2-й лесобирже балансами на Италию, в Монфальконе – небольшой порт на самом севере Адриатики, рядом с Венецией. Волновался, конечно. Это был мой первый рейс в качестве помощника капитана за границу. Тут и куча карт, в отличии от ледокола, и валюта, и ещё масса всего, от чего голова кругом после каботажа. Но ничего, освоился потихоньку, благо переход был длинный – 20 суток. Надо было подтягивать английский срочно ещё. Ну, стоянка в Италии была сказочной. Выгружали медленно, дней 10, наверное. Успели съездить в Венецию, и так на берег сходить неоднократно, конечно, и даже позагорать на пляже. Началась новая жизнь. Потом был ещё один пароход, где я был третьим помощником. Это был «Ижевсклес» – хороший лесовоз финской постройки. Капитаном там был Репин Фритьоф Петрович. Мы месяц назад вместе были на преддипломной сессии в ЛВИМУ, вместе жили в гостинице моряка примерно 2 месяца. Он меня поначалу не узнал, но потом потихоньку вспомнил. Он когда-то был очень хорошим матросом, и никак не мог забыть эти годы, скучал по ним, а капитанской должностью тяготился. Поэтому он зачастую убегал подметать трюма, когда выгрузка заканчивалась, или мыть что-нибудь. Так вот расслаблялся.