Ивану было неведомо, что такое склонность к садо-мазо, особенно у животных, поэтому он продолжал унижаться перед соседями и просить их забирать Бедняжку к себе на пмж каждый раз, когда он заставал внука у пенной ванны с котом на руках, обнаруживал кошачью миску, наполненную свежевыкопанными червями, предназначенными для насильственного кормления животного, натыкался на дико орущий под ногами, черный, прорезиненный мешок из-под старых сапог… Всякий раз кот снова оказывался в милом ему плену. Он сам хотел, чтобы над ним издевались, а может, это и была его интересная, наполненная приключениями и опасностями, настоящая жизнь.
Предметом изучения для Матвея был не только кот. Мальчик с интересом наблюдал, взлетит ли стрекоза без крыльев, по очереди отрывая одно за другим; вылупится ли цыпленок из вареного яйца, если оно будет высиживаться привязанной за окорочка несушкой; какая из двух половинок червяка быстрее проделает дырку в яблоке… Немного позже Мотя пристрастился к ловле и изучению лягушек, причем изучал он их совершенно натуральным садистским способом, надувая через трубочку. За это тоже был порот неоднократно. Почему-то во время порки Матвей не чувствовал агрессии, исходящей от деда. Тот порол как бы по обязанности, а на самом деле любил пацана и, кстати, сильно переживал, если чувствовал, что приложил к наказанию излишние усилия.
– Больно? – спрашивал Иван внука, как бы извиняясь.
– Не-а, – выкрикивал непоседа, натягивая штаны на ходу, видимо, уже наметив следующую жертву. У Матвея было огромное количество дел. К тому же на следующий год ему нужно было идти в первый класс.
Иван с тоской думал, как же такой резвый парень высидит 45 минут на одном месте… И еще он переживал, что с момента поступления внука в школу он будет видеть его всего полдня. Дед любил парня до смерти, как когда-то непутевую дочь Зойку.
– Ну вот, – укладывая хрупкую ношу на жесткую спартанскую кровать, приговаривал Георгий, – это – твоя гостиница на ближайшее время, а может на всю жизнь.
Пашка, запыхавшись от быстрой ходьбы, появился в проеме и оперся обеими руками на косяки, чтобы отдышаться. Он услышал последнюю фразу извозчика и гневно прошептал:
– Ты что сказал сейчас?! Зачем я ее сюда привез? На всю жизнь я ее мог бы и в Москве оставить, там конечный срок – две недели, хотя бы на лекарствах без мучений продержалась. А ты, что ты имеешь в виду? Давай, зови сюда вашего хваленого колдуна, прямо сейчас зови!!! – Пашка чуть не поперхнулся слюной, когда ямщик поднял на него прозрачные глаза.