– Согласен, но вы же не станете отрицать, что некоторые традиции, мягко говоря, идиотские.
– Я не хочу это обсуждать.
Кэтлин ускорила шаг, но Девон легко подстроился под нее и продолжил:
– Например, дуэли, человеческие жертвоприношения или многоженство. Не уверен, что вы жалеете об утрате этой традиции.
– Полагаю, вы бы взяли дюжину жен, если бы могли.
– Мне и одной хватит, чтобы превратить жизнь в ад.
Кэтлин с укором взглянула на него:
– Милорд, я вдова! Неужели вы не понимаете, что подобные разговоры не уместны с женщиной в моем положении?
– А что допустимо обсуждать с вдовами? – делано наивно спросил Девон.
– Ничего из того, что может опечалить или шокировать, а неуместно равно и веселое.
– Тогда, получается, мне нечего сказать.
– Слава богу! – воскликнула она с чувством.
Девон усмехнулся и, засунув руки в карманы, и внимательно оглядел окрестности.
– Сколько акров занимает парк?
– Примерно двадцать.
– А теплицы? Что в них?
– Виноградник, есть место для персиков, пальмы, папоротники, цветы, а вот в этой – орхидеи.
Кэтлин открыла дверь в первую теплицу, Девон вслед за ней зашел внутрь. Их окутал аромат ванили и цитрусовых. Джейн, мать Тео, увлекалась экзотическими цветами и выращивала редкие орхидеи со всего света. Благодаря прилегающей бойлерной в оранжерее круглый год поддерживалась температура как в разгар лета.
Как только они вошли, Кэтлин заметила между параллельными рядами тонкую фигурку Хелен. С тех самых пор как графиня, ее мать, умерла, Хелен взяла на себя заботу о двух сотнях орхидей в горшках. Определить, что нужно каждому из капризных растений, было очень трудно, поэтому помогать ей разрешалось только нескольким избранным садовникам.
Увидев гостей, Хелен взялась за вуаль, которая до этого была откинута назад, и хотела опустить на лицо, но Кэтлин сухо сказала:
– Не трудись. Лорд Тренир ярый противник траурных вуалей.
Хелен, очень чутко относившаяся к предпочтениям окружающих, тут же отдернула руки от вуали, и, поставив лейку с водой, подошла к гостям. Не обладая яркой, словно солнечной красотой младших сестер, Хелен была привлекательна на свой лад, как прохладный лунный свет: белокожая и светловолосая, но не просто блондинка, а пепельная.
Кэтлин находила занятным, что лорд и леди Тренир назвали всех четверых детей в честь героев древнегреческих мифов, и только Хелен стала исключением.