– Я пригласила к нам домой своего друга из хора, – сообщила я вечером.
– Что-что? – удивилась мама. Мы были не из тех семейств, в которых привечали гостей.
– Он просто зайдет на чашку чая, – пояснила я. – Тебе не придется ради него накрывать стол.
– «Он»? Это парень? – резко спросил отец.
– Джок поет в церковном хоре. Он тоже работает у вас на фабрике. Его фамилия Пейдж.
Глаза отца сузились.
– Это тот юноша с шотландским акцентом?
Я кивнула.
– Он вроде нормальный, – протянул отец. – Ладно. Может зайти, если ты так хочешь.
И Джок пришел. Мама даже упрашивала его задержаться и слегка перекусить.
– Ничего особенного, – сказала она. – Просто сосиски с пюре.
– Мое любимое! – объявил Джок, и мама просияла. – Кстати, вы не возражаете, если я свожу вашу крошку Бетти выпить в Уэст-Энд в следующую субботу?
Мама удивленно вскинула брови.
– Неожиданно. – И она вопросительно посмотрела на отца.
– Только если ты вернешь ее сюда к десяти часам вечера! – заявил тот.
– Ни минутой позднее, – пообещал Джок.
Представь, Поппи, что сказала бы Мелисса, если бы мы ввели для них такой комендантский час!
Всю неделю меня трясло от волнения при мыслях о моем первом настоящем свидании. Вдруг мне нечего будет сказать? Что мне надеть? А если я растеряюсь при заказе напитков и Джок решит, что я слишком молода для него? Ему-то было уже двадцать! А если он все отменит? Целую неделю я боялась, что вот-вот зазвонит телефон и Джок придумает какую-то отмазку. Когда этого так и не произошло, я убедила себя, что он просто не придет.
Но Джок прибыл ровно в назначенный час.
– Чудесно выглядишь! – произнес он так, будто и впрямь это думал, а не только из вежливости. – Такое красивое платье!
– Спасибо, – тихо ответила я, разглаживая ладонями розово-голубую ткань. – Вообще-то я сама его сшила.
– Правда, что ли? Ух ты! Мне нравятся женщины с чувством стиля и талантом.
Джок сказал «женщины»? Это слово звучало так странно по отношению ко мне. Я всегда думала о себе как о девчонке. А относительно стиля и таланта мне почудилось, что он меня разыгрывает. Меня охватила паника. А если Джок просто обольститель? Я не была точно уверена в значении этого слова, но вспомнила, как по радио его сказали таким тоном, который наводил на мысль, что это не лучшее качество для мужчины.
Но Джок показал себя настоящим джентльменом. В метро он настоял, что сам оплатит мой билет, и отыскал мне единственное свободное место в вагоне, заполненном пассажирами, – вечером все стремились в центр повеселиться. Джок уже знал Лондон «как свои пять пальцев» и повел меня в паб на Аргайл-стрит, неподалеку от Оксфорд-серкус.