.
Возникает естественный вопрос: почему же все, что делали Федор, потом Софья и Голицын, так обрушилось?! Тем более – так легко и так мгновенно обрушилось?!
Что поделать! Московия оставалась очень молодым, примитивным государством, где все очень непрочно, неустойчиво уже из-за отсутствия устоявшихся традиций государственной жизни. Где все легко разрушить, потому что вся-то государственность держится на преданности буквально нескольким людям и на трудовых усилиях буквально нескольких человек.
Невероятно узок круг всех, кто может в Московии вообще принимать хоть какие-то решения. Несколько десятков, от силы сотен человек определяют жизнь десятков тысяч. Все лично знают всех, все отношения патриархальны и просты. Под этой пирамидой и вне ее миллионы людей живут практически вне государства. То есть они помогают ему, участвуют в его делах, но не регулярно, и для них, может быть, важнее жизнь их семьи и общины, чем Московского государства.
Если устраняются «верхние» несколько человек, возглавлявших властную пирамиду, вполне могут пойти насмарку их усилия что-то перестроить, изменить или улучшить. Потому что остальные служилые десятки тысяч честно исполнят приказ – но сами они вовсе не несут в себе тех идей, которые вынашивают верхушечные несколько сотен.
Царь и его приближенные заставляют не брать взяток, не тянуть с делами и вообще вести себя прилично? Приказные и будут вяло, но старательно выполнять монаршую волю. Тем более что и честным приказным быть все же лучше, чем вылететь со службы, а то и угодить под следствие.
Нет усилий царя и приближенных? И их самих тоже нет? Тут же сто дьяков и тысяча подьячих начинают воровать вдвойне и втройне, вознаграждая самих себя за «воздержание» времен Софьи и Голицына. А это, в свою очередь, отражается на жизни уже десятков тысяч людей – почитай, всего служилого сословия.
Знала ли Россия обо всем этом, когда ехала не в Москву, к Софье, а в Троице-Сергиеву лавру, к Нарышкиным? Ну, конечно же, знала, а если и не могла выразить словами, то чувствовала, понимала не словесно, а на уровне эмоций. Да и как можно было всего этого не знать?!
Ну, вот он и сделанный выбор…
Да!!! А как же загадочные «мужики в кустах», от которых ускакал перепуганный Петр? А их так и не нашли, этих мужиков, и совершенно непонятно, были они вообще или нет. Те трое бродяг, пойманные посреди Кремля, – те точно были, их видели многие люди. А вот затаившихся убийц юного Петра, посланных врагами, чтобы лишить Россию ее трепетной надежды, – этих уже не видел абсолютно никто, кроме принесшего весть – мол, затаились и ждут… И возникает уже совершенно нешуточный вопрос – а были ли они вообще, эти невидимые никому посланцы Софьи? Тут возможно несколько предположений.