Внезапно дверь открылась, и в кабинет просунулась голова Карима Бессура. Де Пальма чуть не подскочил на месте.
– А, вот ты где, Барон! – удивился Бессур.
– А где, по-твоему, я должен быть?
Бессур нахмурил брови. Он был рослый, но стройный и гибкий, с очень худым лицом.
– Ты не забыл, что мы обмываем мои капитанские погоны? – спросил он.
По такому случаю Карим надел белую рубашку, рукава которой были слишком коротки для его невероятно длинных рук, и повязал синий галстук, висевший на нем криво.
– В твоем возрасте – и уже капитан! – воскликнул де Пальма. – Так ты можешь дорасти до комиссара.
– Не смейся надо мной!
– Ты на это способен, сынок. Полицейских такого размера, как ты, в нашем заведении меньше десятка.
– Это ты меня всему научил, Барон!
– Увы! – Де Пальма сморщился, всем лицом выражая печаль. – Через три недели моей работе конец. Барона не станет.
Карим почувствовал себя лишним в этой красивой сцене грусти о прошлом. Желая отвлечься, он стал смотреть на часы у себя на руке.
– Этот кабинет немного похож на исповедальню! – продолжал де Пальма. – Исповедальня без священника… Я вижу перед собой тех бедняг, которые сидели здесь. Их левое запястье приковано к этому кольцу. Сколько парней кричали здесь, что невиновны! Было и несколько женщин. И трое приговоренных к смерти, словно три карты одного достоинства в покере. Я не могу стереть из своей памяти их лица. Я и теперь еще храню в памяти их слезы, крики, мольбы…
– И все-таки у тебя было несколько великих дел! Тебя не просто так прозвали Бароном.
Чтобы прекратить этот разговор, раздражавший его, словно неприятный запах, де Пальма взял в руки картонную коробку, которую купил у торговца овощами и фруктами на улице Епископства.
– Начну приводить все в порядок, – сказал он, отпер ящики и высыпал их содержимое прямо в коробку.
В нее посыпался дождь из мелочей – визитные карточки, старые ластики, раздавленные гильзы, огрызки карандашей и клочки бумаги, на которых были нацарапаны смешные записки.
Тридцать лет работы в уголовном розыске – это не пустяк.
– Не забывай, что ты должен протянуть здесь еще три недели, – пошутил Карим.
Де Пальма надел форменную куртку и запихнул в кобуру пистолет.
– Мне надо уходить. У меня назначена встреча с одной специалисткой по первобытным людям, и место встречи неблизко.