– К Вам можно? – невысокого роста плотно сбитая девушка в медицинском халате стояла на пороге. Мне она показалась знакомой, но я никак не мог вспомнить, кто это или кого она напоминает. – Вас просили подойти к нам в реанимацию для участия в кофили… консулии. Не помню, как это называется.
– Консилиуме? – расхохотался я.
– Точно. Когда Вас ждать?
– Да прямо сейчас иду.
– А можно я пока у Вас тут в кабинете посижу?
– Только не курить. Ненавижу накуренные кабинеты, как у вас в реанимации.
– Я не курящая. Так можно?
– Можно. Тебя запирать?
– Хорошо бы.
– Ладно сиди. Приду поговорим.
Консилиум долго не продлился. Больная была мне знакома по приемному покою, динамика ее состояния с тех пор была подробно отражена в истории болезни, результат лечения налицо. Я высказал свое мнение и подписался под ним.
– Прости, напомни, как тебя звать? – спросил я сразу же, заходя в кабинет, где у окна сидела оставленная там сотрудница.
– Ульяна, – точно. Это же дочка нашей сотрудницы. Как же ее фамилия? Ну, это не важно.
– У тебя что-то случилось?
– Нет, всё нормально. Просто я скучаю.
– Но ты же дочка… ? – я назвал ее маму.
– Да, дочка. Мама сегодня дежурит тоже. Она меня немного достала своей опекой. Прибегает к нам в отделение каждые полчаса с каким-нибудь вопросом или пожеланием мне.
– Но это же нормально для мамы.
– А я хочу домой. Там мой Витек. Я соскучилась.
– Ну, поскучай, поскучай. Это правильно. А чего не скучаешь у себя в отделении?
– Да там… Словом, я призналась девкам, что мой Витек из того же колхоза!.. И я ничего в постели не умею. Они и подшучивают весь день. Надоели! Уже вечер, а они никак не уймутся.
– Да завязала бы им рты, и всех-то проблем, – пошутил я.
– Так они меня и спрашивали, умею ли я играть в связывания. Я и призналась, что даже не представляю, о чем идет речь. А они ржут, словно конопли наелись…
– Так тебя научить, как играть в связывание? Или только рассказать?
– Лучше научите. Я понимаю, что это что-то из постельных игр?