– Дети, – не унимался голос.
– Зачем они тебе, – кричал мужчина в пустоту, стараясь уловить желание призрака.
– Помогут…
Только услышал последнее слово, как предметы взвыли к потолку и, выстроившись кругом на головой, с бешеной скоростью завертелись. Патрик, стоя на коленях, смотрел на происходящее и не верил собственным глазам.
«– Еперный кордебалет, это точно сон, – пронеслось в голове.»
Вальсирование продолжалось, к нему присоединился громкий писк, перерастающий в дикий вопль и снова яркая вспышка. Патрик почувствовал резкую боль в груди и упал без сознания.
– Ты должен спасти себя, – образ Теодора воротился, но теперь ясный, как в жизни.
Мертвец заботливо коснулся его плеча и дружелюбно сжал.
– От чего спасти, – спросил мужчина настороженно.
– От смерти, – произнес тот и в мгновение исчез.
– Нет, не смей, возвратись, брат, – останавливал Патрик, но тот так и не услышал ответа, – полный трындец…
Мужчина медленно распахнул веки и встал. Вокруг тихо, за окном уже радостно играли первые лучи солнца. Он побрел в комнату парней, но на пути встретил Доминика. Тот сонно шаркал тапками, ворча что-то под нос.
– Дом, – позвал Патрик, но тот скользнул сквозь него, – че за дела…
Затхлого вида домик, на окраине скромной деревушки Витаспис, всегда пребывал в тени, ведь березовая роща будто окутывала его, защищая от нечисти и незваных гостей. Даже ранним утром, солнечным лучам с трудом удаваллсь пробиться сквозь густую листву и одарить теплом жителей этого не богатого строения.
Покосившая крыша, скрипучая дверца, полуразрушенный порог и непонятного вида сарайчик позади, это все, чем могли похвастаться два родных брата, живя с дядей, который в одиночку воспитывал мальцов после гибели родителей.
– Святая черепашка, – проронил в голос Доминик, ударившись о край старой тумбочки, стоявшей возле кровати.
Парень почесал затылок, отбросил одеяло на кровать и поднялся с пола, осматриваясь вокруг. Рядом, по соседству, безмятежно спал младший брат.
– Просветленный ты мой, – проворчал он и направился в ванну. – Нас обдерут, как липку, а ты так и будешь дрыхнуть, – не успокаивался, шурша тапочками.
Едва добравшись до ванной комнаты, он на мгновение притормозил, прищурившись и слегка съежившись.
– Странно, снаружи лето, а тут январский холод, – прошептал и нахмурился, – с чего бы это, – заметил дышки, вырывающиеся при произношении.