– А почему бы нам не почтить память безвременно ушедшего? Василий, а подай нам Крымского молодого!
Безмолвный Василий в неизменном камуфляже тут же разлил по бокалом красное слегка газированное вино. Жанна резким движением подняла бокал.
– Помянем, не чокаясь.
Все поднялись, но Марьяна откровенно нюхала бокал и морщилась.
– Странный вкус.
Жанна продолжала улыбаться.
– С личных виноградников Григория Ефимыча. Два года назад прикупил. А вы не в курсе?
Марьяна гордо выпрямилась и поставила бокал на стол.
– При мне, уважаемая, Гриша в бесполезные траты не пускался. Больше всего мне бы хотелось почтить его память. Посетить могилу. И разумеется получить своё.
Жанна спокойно выпила своё вино. Арнольд сначала заметался, но, потом вслед за матерью, отодвинул бокал прочь. Доктор Чайкин, смакуя каждый глоток, допил и вытер губы салфеткой.
– Неплохо, но я предпочитаю “Божоле”.
Митрофан тоже некоторое время колебался, но потом быстро проглотил напиток, отметив про себя, что он изрядной крепости. В конце-концов при данных обстоятельствах потребление спиртного могло сойти за исполнение служебных обязанностей.
– Уважаемая Марьяна, – Улыбнулась Жанна, – Тело моего любимого мужа покоится в фамильном склепе…
– Каком ещё склепе? – удивилась Марьяна.
– Идею о собственном фамильном склепе подсказала Грише я сразу после заключения нашего счастливого брака, – заботливо уточнила вдова.
– Я не сомневалась в ваших способностях, – Подчёркнуто официально заявила Марьяна, – Меня интересует только где расположен этот фамильный склеп?
– Пару часов езды отсюда, на старом кладбище у деревни Кулига лежат предки Гриши по отцовской линии. Мы там всё поправили, отремонтировали храм, так сказать, вдохнули новую жизнь в это прекрасное место…
– О, Господи! Какой цинизм! – бросила на стол салфетку Марьяна, – Скажите уже когда будет оглашено завещание?
Жанна задумалась.
– Тогда когда он даст знак мне. Да и вообще неприлично клянчить у людей, которым и так по гроб жизни всем обязан.
Это переполнило чашу терпения даже такой мощной натуры как Марьяна. Она отбросила от себя салфетку и поднялась на ноги.
– Возмутительно! Ты меня будешь манерам учить?! А сама…отобрала у детей зимний спортивный лагерь и куражится.
Напустив на себя грозное выражение лица Марьяна поплыла к выходу из зала. Арнольд бросил тоскливый взгляд на недоеденное фрикасе, отбросил на стол траурную салфетку и устремился за матерью. Расслабленный от еды и вина Митрофан абсолютно не хотел покидать, кажущуюся теперь ему уютной столовую, так что сделал вид, что ничего не заметил и попросил Чайкина передать ему ещё один курник.