Во-вторых, ситуация немного осложняется тем, что последний – в отъезде. И в радиусе нескольких сотен километров ближайшие дни его быть не может. Когда он успел-то? Впрочем, для этого есть телефон и мессенджеры, если уж приспичит кого-то обидеть… Но как я могу его не кормить, если его нет под рукой?
В-третьих, непонятен сам посыл. Если подругу обидел мой муж, почему она принимает такие категоричные решения на его счёт, не посоветовавшись со мной? Не кормить – это достаточно жестокое наказание, что же надо было натворить?..
Короче, исполненная тягостных раздумий, я едва дождалась, когда мадам проснётся. И вместо доброго утра потребовала у неё объяснений, ткнув в листочек:
– Это что?
На что негодница пожала плечами, махнула рукой и лениво протянула:
– А, он на днях фикус перевернул, земли мне в постель принёс. Вот я и решила: пусть посидит на диете. Не кусочничает целыми днями, а ест два раза в день, как полагается. Он растолстел, ему полезно. Записку я ребёнку писала, забыла убрать.
Почувствовав, что потихонечку шалею, я всё-таки попросила:
– Ник, а прочитай, что здесь написано…
– «Мурза не кормить, он наказан». Да что случилось?
Мурз. Он же Мурзик. Пакостное, дурное, но прекрасное существо, окрасом напоминающее скумбрию. Кот, да. Не «муж». Кто же виноват, что Ника пишет, как курица лапой?
Когда все недоразумения разрешились, мы хохотали уже вместе. На радостях даже Мурз был прощён и внепланово накормлен. И в дополнение к имеющимся прозвищам приобрёл ещё одно. Теперь у Ники есть Муж. И вечный повод для каламбуров.
"Сосиски заветрились, Мужу отдам"
"Надо бы поменять Мужу лоток"
"Муж носится по потолку, придётся кастрировать"
Ну и мораль, куда ж без неё: не читайте по утрам советских газет чужих записок. И не раздумывайте над ними. Здоровее будете.
Ещё немного про Новый год
Новый год атакует. Набрасывается из всех щелей, и нет от него спасения.
Торжественная атмосфера нагнетается из каждого утюга. В школу на праздник ребёнку нужно было принести пень. И костюм. И пластиковую ёлку для конкурса. И пенопласт. И игрушки. И зимнюю поделку. И выучить текст.
Я ещё никогда не обзванивала друзей, деловито интересуясь, нет ли у них лишнего пня? Услышала много интересного.
Одна пожилая леди, хихикая, предложила-таки пень:
– Только он старый. И глухой. Иван Иванычем зовут. Возьмёшь?