– Вы знаете, что у вас очень большие магические способности? – слегка откашлявшись, спросил, капитан.
– Да, я иногда могу предугадывать то, что произойдет в ближайшие двадцать четыре часа.
– Что же произойдет сегодня? – вмешался в разговор сержант, хватая меня за волосы.
– У вас будет очень тяжелый день из-за непогоды, – спокойно ответила я, но мой ответ не понравился сержанту, и он замахнулся, чтобы ударить посильней.
– Сержант, займитесь списанным материалом! – резко приказал кто-то за моей спиной, и сержант, немедленно разжав пальцы, покинул зону распределения.
Перепись закончилась, и тех, кто не прошел отбор, погрузили в машины. Их судьба мне показалась мне кошмаром, и все же я не позволила себе долго на этом зацикливаться. Сидя на голой земле, я смотрела на вершины еще не оттаявших гор, на то, как утреннее солнце постепенно прогревает листву на деревьях, виднеющихся за пределами базы. Мой взгляд медленно переместился на то, что я могла разглядеть за ангарами и складскими помещениями. Серые здания, серая форма солдат и серые тучи на горизонте. От появления туч я вздрогнула и на какой-то миг потеряла над собой контроль. Предвидение беды стало отзываться болью в моих висках. Мне захотелось бежать от того кошмара, который пришел ко мне раньше, чем он настигнет остальных, но бежать было некуда, и мне стоило огромных сил возвратить контроль над своими видениями. Стараясь отвлечься от дурных мыслей, я изучала лица людей, окружавших меня, и старалась представить их личную жизнь до вступления в армию. Мой взгляд скользил от одного человека к другому, и неожиданно для себя я увидела нашивки генерал-майора.
«Странно, – подумала я, – слишком высокое звание для простого надзирателя».
Проснувшееся во мне любопытство заставило меня заглянуть в глаза офицера, и я увидела в них презрение и ненависть к кому-то из числа призывников.
Густые черные волосы нависали над лицом, испещренным шрамами, как тучи над скалой, но при этом он был красив, и во всем его облике чувствовалось благородство происхождения. Я продолжала поддаваться любопытству и попыталась заглянуть в его разум, он был холоден, сразу же почувствовал вторжение, и я, обожженная его ненавистью, оттолкнулась от мыслей генерала.
Он стал внимательно всматриваться в лица, ища того, кто посмел прикоснуться к его разуму, но его отвлекли, и я вздохнула с облегчением, когда увидела, как к нему подошел медик и сообщил о готовности принять первую группу новобранцев.