А вот и он! Когда мой друг вышел на сцену, весь зал погрузился в тишину. Родриго выглядел весьма уверенно: на нем были грязновато-серые джинсы и черная кожаная куртка, надетая поверх футболки с какой-то дьявольщиной – не знаю, я вообще держусь от всего этого подальше.
Подняв вверх фотоаппарат – этот громадный и старинный артефакт, что висел на моей шее, словно удавка, я начал ассистировать Родриго на его пути к славе. Разумеется, мне от этого ничего не будет, никто даже не заплатит. Но я действовал четко по инструкциям: приближал объектив в тот момент, когда его рука начинала выжимать из глянцевой гитары все соки. Да уж, кто сейчас по-настоящему кайфовал, так это Родриго, а не та девчонка, блюющая прямо на пол. Это от того, что у нее, наверное, отравление или мутировавший вирус. Я уверен. Глаза Родриго были закрыты, он играл почти вслепую, и, когда музыка уже лилась в зал и в наши уши, он внезапно запел.
«Моя родная Руни-Джун, покажи мне свой…» – ой, не тот отрывок, конечно, чтобы вам тут его описывать. Но я и не буду, это Родриго девушке своей посвятил. Знаете, там после этого была еще баллада, которую он сочинял в тот период, когда фанател от танцовщицы из школьной группы поддержки. Признаться, она была хороша, конечно, но никогда не посмотрела бы на такого, как Родриго. Ей подавай уже обеспеченных, готовых бизнесменов. Что странно, потом – в один прекрасный весенний вечер – ее всей группой отымели в туалете колледжа. И Родриго там не было, кстати. Это я услышал от одногруппников в университете.
Сначала Родриго пел долго о любви, и никого из нас это не вставляло, но затем началось мясо – песня о чудесной проститутке Лили, у которой вместо ног – колёса. И весит она сто пятьдесят килограммов. Хотя бы что-то интересное! Я внимательно следил за публикой: у нас так принято, что если чьи-то чувства задеты, об этом сразу же говорят. Да, кстати, вспоминая этот момент, забегу вперед: на выходе из клуба через десять минут соберутся сраные гуманоиды с плакатами. Там будут лозунги в стиле: «Хотим свободы!», «Равенство – наше требование» или вот еще смешной опус: «Требуем справедливой оплаты труда!». Ха, ещё чего! Да эти твари когда в автобус заходят, каждый нормальный хаасец брезгливо свалит оттуда. Чужаки нам здесь не нужны, но куда их девать? Вся надежда, что сами вымрут как-нибудь, если силы не приложить.