[14].
A4 марта во время налета на Керчь у Не-111Н-6 «1G+HK» лейтенанта Херберта Баумгартнера из 2-й эскадрильи KG27 отказал один из двигателей. На базу самолет так и не вернулся, и весь экипаж был объявлен пропавшим без вести. Однако через некоторое время советская фронтовая газета опубликовала письмо пленного летчика лейтенанта Баумгартнера, который призывал своих коллег отказаться от войны и переходить на сторону Красной армии. В публикации также сообщалось, что «Хейнкель» совершил вынужденную посадку на брюхо в районе Ленинска. Штурман и бортрадист при этом погибли, а пилот и бортмеханик «с радостью» сдались в плен. Это была в общем-то типичная история, многочисленные письма и обращения пленных немцев, в том числе и летчиков, регулярно появлялись в советских газетах с первых дней войны. Ранее летчики KG27 уже читали в «Правде» письмо бывшего командира первой группы Лессманна, который попал в плен 28 декабря прошлого года.
Тем временем к вечеру 5 марта наступление Красной армии постепенно выдохлось.
7 и 14 марта III./KG27 совершила два ночных налета на Новороссийск. Порт имел очень сильную ПВО, в чем некоторые летчики убедились на своем опыте. В ходе первой атаки пропал без вести Не-111Н-6 «1G+AO» командира 9-й эскадрильи гауптмана Вальтера Гроссбергера. Что конкретно стало причиной, так и осталось неизвестным.
По данным службы МПВО, на город было сброшено около 1000 зажигательных бомб, 7 SC250 и одна осветительная бомба. В результате сгорело 8 домов, было разрушено 140 метров железнодорожных путей, 300 метров электросвязи и 700 метров электроосвещения, еще три дома получили мелкие повреждения.
А второй налет едва не стал последним для Не-111Н-6 «1G+CS» унтер-офицера Роберта Вольфрама из 8-й эскадрильи.
«Сильная оборона, поэтому бомбардировка производится с большой высоты, – докладывал в рапорте штурман бомбардировщика унтер-офицер Ханс Цильх. – После относительного захода и бомбардировки мы решили также по прямой лететь домой. Бортмеханик сообщает о бомбардировке на командный пункт. Внезапно зенитный огонь значительно уменьшается и яркий свет захватил нас. Одновременно мы попадаем в целую кучу огней, и машина стала блестеть ярким светом… Не атакуют ли нас ночные самолеты-истребители иванов? Да! Мы даем полный газ, но они уже видят нас из темноты и поймали нас. Бортмеханик кричит вслух. Несколько реактивных снарядов пролетели левее нас. Мы все еще находимся в свете прожектора, и с земли по нас никто не стреляет. Следует новая атака, а мы стреляем из пулеметов, целясь по вспышкам выстрелов. Внезапно из темноты сверху показывается истребитель. Русские имеют хороший ночной истребитель? Это «Харрикейн» английского производства. «Охотник» появляется и исчезает в темноте. Теперь мы вышли из света прожекторов, и начинается зенитный огонь. Внезапно левый двигатель останавливается! Мы теряем высоту, кошмар, но она еще достаточна. Винт двигателя перестал вращаться. Мы не знаем, почему это произошло.