Если обратить внимание на общий механизм, то все психические явления следует подразделить на центростремительные, центробежные и центральные.
Всякое соприкосновение нашего тела с внешним миром порождает центростремительное явление; поэтому, все наши внешние ощущения – центростремительные психические акт, это первые элементы всякого познания, и их можно поместить в ряду наиболее ясных фактов физиологической психологии. Ни одно ощущение не может возникнуть без периферического органа, воспринимающего впечатление определенным образом, и без нервного волокна, передающего последнее нервным центрам. Центральные аппараты, получающее впечатление, отвечают движением, которое может переходить на ближайшие центры, или же направляться к периферии. В этом последнем случае происходит центробежное психическое явление; будет ли то смех или плач, ласка или удар, слово или крик, – во всяком случае, это будет движение, следующее за ощущением.
Все обширные территории, где накопляются ощущения и энергии для будущих деятельностей, сообщаются между собою и начинают работать: это чисто центральные акты. Мы часто ошибочно думаем, что та или другая мысль возникла самопроизвольно, т. е. вызвана волей; на самом же деле, активная деятельность центральных клеток была вызвана каким-нибудь мимолетным, едва заметным ощущением, при чем достаточно было малейшего движения, чтобы разрядить аппараты, в которых напряжение сил достигло высокой степени. Часто периферическое возбуждение, по-видимому, вовсе отсутствует, но оно, быть может, исходит от кишок, желудка, яичника и т. п.
Впрочем, ничто не мешает допустить, что и без всякого ощущения, выходящего извне или со стороны наших органов, нервная клетка, сама по себе, может приходить в деятельное состояние, сообщая свое движение более или менее обширным и более или менее отдаленным группам чувствительных или психически функционирующих клеток. В подобном случае мы имели бы перед собою типичный пример чисто центрального психического явления.
Это различие весьма существенно. Коль скоро, нам представляется психическое явление, весьма темное по своей новизне или по своей сложности, то мы, прежде всего, должны определить – центральное, центробежное или центростремительное, и когда нам будет известен характер его механизма, мы будем очень близки к его пониманию. Очень важно также обратить внимание на время, когда возникает известное психическое явление, чтобы иметь возможность определить его истинную топографии. Хотя, быстрота мысли и кажется нам поразительной, ибо мы склонны думать, что в течение нескольких минут в нашем мозгу могут пробегать миллионы идей, но опыт показывает, что скорость эта более кажущаяся, чем действительная, и что всегда, даже при самых быстротечных психических явлениях, можно отметить преемственность их во времени, определить предыдущее и последующее: