только что прочитанного мною.
И действительно, это был Мерсье.
Когда Лафатеру прислали маску Мирабо, он узнал лицо великого революционера. «Сейчас видно, – сказал он, – человека со страшной энергией, неудержимого в своей отваге, неистощимого в средствах, решительного, высокомерного и прочее».
Но вот и оборотная сторона медали. Однажды, друг его Циммерман прислал ему резко очерченный профиль при письме, которое должно было живо затронуть его любопытство. Лафатер, желавший и уже ожидавший получения портрета Гердера, вообразил, что это и есть профиль великого немецкого философа и принялся восхвалять интеллектуальные качества и поэтическое дарование человека, с которого срисован профиль. А между тем, человек этот был просто убийцей, казненным в Ганновере.
То же, что случилось с Лафатером, будет случаться со всяким, кто станет принимать физиогномику за точную науку и будет смешивать собственно мимику с анатомией лица, как это сделал Лафатер, сам того не замечая.
Во всяком случае, знаменитый цюрихский пастор наметил новую эпоху в истории нашей науки, и его произведение всегда останется неисчерпаемым источником справок для артиста и для психолога. О нем самом можно сказать то же, что он говорил о Рафаэле:
«Когда я желаю проникнуться удивлением к величию творений Божьих, мне стоит только представить в своем воображении лицо Рафаэля. По моему мнению, это – апостолический человек; я хочу этим сказать, что в отношении к художникам он был тем же, чем были апостолы в отношении к прочим людям».
Лафатер был апостолом научной физиономики и, не смотря на написанную против него Лихтембергом знаменитую «Сатиру о физиономии хвостов», он все-таки сохранит свое место в истории наук физиологических, как один из самых симпатичных, самых любимых публикою и самых светлых личностей.
Лебрён[13], знаменитый художник Людовика XIV, писал о физиономике, но по академическому образцу. Типы выражений главнейших чувств у него деланные; это скорее карикатуры, чем снимки с природы, как это мы еще будем иметь случай показать в дальнейшем изложении.
Из артистов, изучавших физиономию, упоминают еще итальянца Рубенса, дворянина из Удины, который издал в Париже в 1809 г. книгу о портретах и о наилучшем способе схватывать выражение лица[14]. Это наблюдатель проницательный, и его сочинение заслуживает большего внимания, чем каким оно пользуется теперь.