Корабль начал снижать скорость. Зашипели тормозные цилиндры, и к нам из кабины вышел один из пилотов.
– Через пять минут будем на месте. Там жарко ребята, даже на расстоянии в несколько миль, видны вспышки взрывов. Да поможет вам Бог!
Он снял перчатку, перекрестился, ухмыльнулся, и неторопливо отправился в кабину.
«Эх, посмотреть бы сверху, на это всё», – думал я, представляя какие картины видны из космоса.
Лейтенант опустил рычаг, и к нам выехала первая спускная капсула, рассчитанная на десять человек в тяжёлом обмундировании. Наша десятка поднялась и направилась к капсуле. Постепенно дрожь в коленях исчезла, и я готов был на очередной бросок.
– Возьмите одного новичка, – сказал лейтенант.
– Это ещё зачем?
Я остановился и посмотрел с удивлением на лейтенанта.
– Кто за него отвечать будет? И примета это плохая, с новичком идти на бросок.
– Брось к чёрту приметы, это для Земли больше подходит. Ты Суворов, и присмотришь за ним. Может научиться у тебя чему-нибудь толковому.
Я пропустил парня вперёд, после влез сам, и закрыл широкую крышку капсулы. Лейтенант проверил герметичность, постучав два раза по обшивке, дал понять, что всё в норме.
– Не дрейф пацан, – сказал я новичку, хлопая по коленям.
Тот сидел как загипнотизированный, с широко открытыми от страха глазами.
– Держись за мной, и чтобы голова вертелась во все стороны. Понятно?
Солдат кивнул, и оскалился. Бойцы в защитных скафандрах хором заржали, тем самым разряжая обстановку. Загорелся красный сигнал, и через пять секунд вспыхнул зелёный. Я закрыл глаза, и сжал руками подлокотники. Защитные ремни стягивали скафандр, не давая пошевелится. Мне особенно не нравились моменты выброса капсулы. В такие минуты прощаешься с жизнью не один раз, не зная, насколько крепка защитная оболочка, и выдержит ли она нагрузки.
– Готовы «Кентавры»? – услышал я голос лейтенанта в наушниках.
– Готовы, товарищ лейтенант!
– Пусть хранит вас Господь!
Он открыл люк корабля, и наша капсула провалилась в бездну. Началась болтанка, от которой нас крутило и разворачивало в разные стороны. Я знал, что через минуту это закончится, если конечно в нас не попадёт вражеский снаряд. Температура в капсуле повышалась, и я уже практически ничего не видел из-за пота, заливающего глаза. Капсула выровнялась, управляемая с корабля роботом, и начала медленное торможение.