– Семёныч, а зачем вам все эти пасьянсы, кроссворды, ребусы? Неужто других занятий нету?
– Головоломки, Антоха, думалку развивают. Ну и от скуки тоже помогают.
Включилась система связи, на мониторе за пеленой шума просматривался человек в форме ГАИ.
– Пост триста семьдесят шесть! Приём! Вызывает Штаб!
– Вот чёрт, – сказал Семёныч, с грустью глядя на почти разложенный пасьянс.
– Триста семьдесят шестой слушает, – буркнул старшина в микрофон и принялся торопливо сгребать карты со стола в ящик.
– Пост триста семьдесят шесть, как слышите, помехи в связи!
Очистив стол, Семёныч покрутил пуговицу на гавайке, и, к удивлению Прокофьева, изображения пальм потускнели, и рубаха приобрела положенный по уставу синий цвет. Шорты удлинились и превратились в брюки. Прокофьев слышал про костюмы-хамелеоны, одну из секретных военных разработок, но откуда он взялся у старшины, так и осталось загадкой. Приведя свой вид в соответствие уставу, Семёныч перебросил пару тумблеров на пульте, и связь наладилась.
Прокофьев рассмотрел на мониторе мужчину с погонами лейтенанта.
– Товарищ полковник, – крикнул лейтенант в сторону. – Есть связь!
Вскоре на экране появился полковник Рыков.
– Колодин, кофе мне, – бросил он лейтенанту и повернулся к монитору. – Значит, так, старшина, мы получили наводку! Мимо вас в двенадцать тридцать семь пройдёт корабль с контрабандой. Задержать. Конец связи.
В этот момент появился лейтенант Колодин и протянул полковнику чашку. Тот сделал глоток и скривился.
– Прапорщик Колодин, сколько я просил положить сахара?
– Э-э-э… Три ложки?
– Две ложки! Две, прапорщик!
– Виноват… Только я лейтенант…
– Лейтенант знает разницу между числами два и три, прапорщик Колодин, – заявил полковник и отключил связь.
По взгляду Семёныча Прокофьев понял, что отныне система связи для старшины враг номер один.
Корабль появился в двенадцать тридцать четыре.
– Антоха, переведи часы, – сказал Семёныч и, запустив систему захвата, наклонился к рации.
– Зачем? Я сегодня утром выставил точно по галактическому времени.
– Ты хочешь в протоколе написать, что полковник Рыков ошибся с наводкой?
Прокофьев вспомнил прапорщика Колодина и перевёл часы на три минуты вперёд.
– Борт сто тридцать семь. Приготовить транспорт для досмотра, – командовал тем временем Семёныч по рации.
Не успела автоматика станции пристыковать корабль, как врата снова замерцали и оттуда вышел ещё один транспорт.