– Все понятно, товарищ полковник. У меня к вам вопрос? Скажите, на какое время назначен этот рейд?
– Не спеши, капитан. Сначала сформируй группу, а затем уже спрашивай о сроках. Несмотря на то, что я полковник, я знаю об этом не больше тебя. Всем этим руководит генерал Медведев. Я лишь посредник между ним и тобой. Надеюсь, ты понял меня?
– Можно еще один вопрос?
Морозенко, молча, кивнул головой.
– Скажите, какую роль в этом деле играет мой бывший преподаватель Виталий Маркович? Он сегодня при разговоре сообщил о том, что в случае моего отказа меня ждут большие неприятности, которые могут коснуться и моей девушки. Насколько это правда?
Полковник на секунду-другую задумался, видимо соображая, что ответить.
– Роль твоего знакомого предельно проста. Это подобрать для тебя людей.
– А то, что он мне сказал дополнительно? Это правда?
– Давай, «Душман», не будем об этом говорить. Ты же знаешь, что я боевой офицер и не привык угрожать. Тем более, ты уже принял единственно верное для себя решение.
– Скажите, я могу доверять этим людям?
– Я здесь тебе не советчик. Решай, эту проблему сам. Кстати, вот возьми билеты на поезд.
– Спасибо. Все понял, товарищ полковник.
– Погоди благодарить, – произнес он и встал из-за стола. – Я желаю тебе, «Душман», вернуться оттуда живым. Не потому, что моему начальству нужны эти ценности, а потому, что уважаю тебя, как боевого офицера. Если возникнут сложности, можешь звонить мне вот по этому телефону. С этого дня все сообщения в центр будешь подписывать псевдонимом «Душман».
– Анастасий Гаврилович! Что так мрачно? Могли бы выбрать псевдоним немного веселее, я не Афганистане.
– Это не моя фантазия. Так решило руководство, а если точнее, генерал Медведев. Удачи тебе.
Он повернулся и направился к двери. Пока Павел поднимался с кресла, Морозенко вышел за дверь, плотно закрыв ее за собой.
***
Его новая жизнь постепенно вошла в привычное русло. Тело, истосковавшееся по большим физическим нагрузкам, радостно отвечало на все то, что Павел взваливал себе на плечи. В какой-то момент он понял, что так можно сломать себя и поэтому стал дозировать нагрузки, с каждым днем ненамного увеличивая их. Уже через три недели таких тренировок он снова мог спокойно, как и в прошлые годы своей армейской жизни, пробежать кросс в двадцать километров по пересеченной местности. Рука, еще не отвыкшая держать оружие, по-прежнему легко поражала все имеющиеся на стрельбище мишени. Однажды, к нему в комнату вошел начальник базы. Заметив в дверях фигуру полковника, Павел по привычке вскочил на ноги и вытянулся по стойке смирно.