. Сказанное относится как к общеправовым, так и к специальным принципам оперативно-розыскной деятельности.
В систему принципов не только оперативно-розыскной, но и других видов деятельности включают принцип законности. Однако следовало бы учитывать, что этот принцип не имеет самостоятельного значения. Его невозможно выделить в качестве автономного, отделить от других принципов, поскольку режим законности в любой сфере деятельности обеспечивается путем реализации всей системы принципов, всех норм и требований соответствующего закона. М. С. Строгович убедительно рассуждал об этом применительно к уголовно-процессуальной деятельности. «Принцип законности в уголовном процессе, – писал он, – это совокупность всех принципов процесса в их взаимной связи, а не отдельный принцип наряду с другими, это основа всех принципов процесса и каждого принципа в отдельности, а не нечто отличное от них, это то, что выражено во всех принципах процесса и в каждом отдельном принципе, а не одно лишь звено системы принципов»[84]. Как видим, рассуждения автора, относящиеся еще к 70-м годам прошлого столетия, логически безупречны и актуальны по сей день.
Не менее сложно дело обстоит со специальными принципами. В научной литературе отмечается, что явно декларативный характер носит принцип конспирации оперативно-розыскной деятельности[85]. Действительно, попытки раскрыть его содержание по большей части неубедительны. Например, А. Г. Маркушин пишет: «Объективная необходимость принципа конспирации и негласности обусловлена обнаружением и раскрытием большинства тайно подготавливаемых и совершаемых тяжких преступлений, розыском скрывающихся от правосудия преступников, с соблюдением тайны об используемых или использованных при проведении негласных оперативно-розыскных мероприятий силах, средствах, источниках, методах и результатах ОРД, о лицах, внедренных в организованные преступные группы, о штатных негласных сотрудниках, о лицах, оказывающих содействие органам на конфиденциальной основе, а также об организации и о тактике проведения оперативно-розыскных мероприятий»[86]. Дальше автор рассуждает о государственно-правовой защите негласных сведений в сфере оперативно-розыскной деятельности и причинах, по которым такая защита необходима. Очевидно, что по существу он говорит о негласной стороне оперативно-розыскной деятельности, а не о содержании конспирации как самостоятельного принципа этой деятельности.