Очерки из моей жизни. Воспоминания генерал-лейтенанта Генштаба, одного из лидеров Белого движения на Юге России - страница 43

Шрифт
Интервал


Была одна из последних стрельб. Павловское военное училище славилось хорошей постановкой стрельбы, и большинство из нас были хорошими стрелками. Напоследок моя рота хотела отличиться. На этой стрельбе я был начальником команды махальных (показывающих попадание пуль).

Перед проверкой офицером мишеней я заметил, что некоторые юнкера-махальные срывают куски бумажных мишеней с деревянных щитов и выбивают колышки, которыми были заделаны старые пробоины. Другими словами, приступили к явному мошенничанию. Я их остановил, но когда офицер, проверявший пробоины, заметил, что что-то неладно, и спросил меня, не допущено ли мошенничество, я, не желая подводить приятелей, ответил, что ничего незаконного не делалось.

Офицер проверил мишени и, убедившись, что мошенничество было, доложил об этом командиру батальона. Началось расследование. Всем нам грозило не производство в офицеры (а мне не перевод в Инженерное училище), а отчисление в строй простыми рядовыми.

Спасло нас то, что весь состав махальной команды состоял из юнкеров бывших всегда на хорошем счету, и то, что само начальство не хотело поднимать крупной истории и подрывать престиж Павловского военного училища. (Впрочем, много помог ликвидации этого инцидента капитан Михаил Владимирович Линдестрем>14, офицер нашей роты: он хорошо меня знал и за меня заступился.) Вся эта грустная история ограничилась «надиром плюмажа» и нравоучениями со стороны начальства.

Николаевское инженерное училище

После окончания лагерного сбора Павловского военного училища я поехал погостить на две недели в имение А.Н. Ронжиной, где предался моей охотничьей страсти. Тетеревов и белых куропаток было много, и я наслаждался. После окончания отпуска я явился в Николаевское инженерное училище.

Первое мое впечатление было то, что в Инженерном училище дисциплина была гораздо менее строгая, чем в Павловском; что отношения между офицерским составом и юнкерами были гораздо свободней и как-то более сердечны, а в классах отношение к преподавательскому составу более подходило к отношению между профессорами и студентами в гражданских высших учебных заведениях, чем между преподавателями и юнкерами в военных училищах.

Первое впечатление было просто непонятной для меня и странной распущенности. Первое впечатление, что в Николаевском инженерном училище будет много легче, скоро прошло, и я убедился, что в смысле воспитательном строгая определенность порядков Павловского военного училища была гораздо лучше для юнкеров, а что наружная свобода и панибратство с преподавателями и офицерами часто ведет к произволу и всяким инцидентам.