Когда мы с девочками одними из
последних вошли в холл, выяснилось, что отец, принимавший от
Дьяченко ежедневные доклады о новых фактах расследования,
направился прямиком в свой кабинет. Маги, воины и слуги быстро
разошлись по своим делам, а нас ожидали старшие братья и Галина,
которая тут же взяла под свое крыло заплаканных девочек и увела с
собой.
— Идем ко мне в комнату, — махнув
рукой, предложил Федот, и мы все отправились вслед за
ним.
В дальнем углу просторной комнаты
расположился небольшой круглый стол со стульями. На нем стояли
бутылка вина, бокалы и разнообразные закуски.
«Хорошее дело, — подумал я, глядя на
блюда с едой. — Я ведь уже успел проголодаться, последний раз ел
ранним утром».
— Присаживайтесь, — предложил хозяин
комнаты и быстро разлил вино по бокалам, про меня тоже не
забыл. Выделываться и показывать,
что мне не нравится происходящее, я не стал, поэтому мы, не
чокаясь, выпили, поминая погибшего старшего брата.
Вино оказалось совсем не кислым,
напротив, очень даже приятным и вкусным.
«Странно, — думал я, делая очередной глоток. — Почему-то
кажется, что сегодня смаковать алкоголь и что-то из закусок
— это проявление кощунства. В трагические
моменты жизни боль должна заглушать потребность вкусно поесть и
выпить. Иначе это будет выглядеть как насмешка над памятью
погибшего, который уже не может позволить себе простейших радостей
жизни».
— Что думаете? — через некоторое время
на правах нового наследника рода и старшего брата поинтересовался
Федот.
— А что тут думать? Что думать? Нужно
признать, что кто-то нас методично убивает. Сначала одного, потом
второго, а сейчас уже третьего! — поморщившись и откинувшись на
спинку стула, произнес непривычно серьезный Игнат, после чего
эмоционально закончил: — Носортул! А ведь Георгий был самым сильным
из нас! Самым! Повторяю! Сильным! Имел ранг профессора, приличный
опыт в сражениях и хорошо развитый родовой дар! Вы, конечно, как
хотите, а я теперь без охраны никуда. Да и посматривать по сторонам
буду на всякий случай.
— Ты действительно считаешь, что нас
кто-то убирает? — нахмурился Федот. — Одного за другим? А почему
тогда начали с Георгия? Не проще ли было бы устранить нас, а потом
уже браться за него?
— Галина во время похорон слезы
вытирала, — заговорил вдруг молчавший до этого Руслан. — А ведь она
Георгия никогда не любила и не скрывала этого. По ком слезы льет?
Или это слезы радости?