Он слегка шибанул меня под дых, перекинул через плечо и понёс за угол. Сейчас он бросит меня на заднее сиденье машины, заблокирует двери, и мне не выбраться. Страха не было, я чувствовала только ярость, орала, дрыгала ногами и колотила кулаками по широкой каменной спине. Но лысый не сдавался.
– Сука! Отпусти её быстро! Я звоню ментам!
Нас догоняла Маша, похожая со своей развевающейся рыжей шевелюрой и перекошенным от злобы лицом на горгону Медузу.
Мой похититель остановился так резко, что чуть не уронил меня, и развернулся. Я не видела его лицо, но готова была поклясться, что оно вытянулось от удивления. Маше он дышал в пупок, а её ярость была способна прожечь насквозь. Мужик попятился, потом бросил меня на землю, как мешок с картошкой, и скрылся за поворотом.
– Лиля, господи, что случилось?
Маша помогла мне подняться и отряхнуться. Я в двух словах описала своё неудавшееся похищение.
– Господи боже мой, быстро домой! – скомандовала она, и мы, взявшись за руки, со всей мочи побежали прочь.
Я чувствовала, как в груди клокочет истерический смех. Ещё чуть-чуть, и я задохнусь от бешеной гонки. Нет, это надо было видеть! Маша напугала грозного бандита одним своим видом! В следующую секунду я почувствовала, как левая нога, не выдержав высоты каблука, подворачивается подо мной. Ещё не понимая, что происходит, я увидела серый тротуар прямо у лица и услышала сухой хруст. А потом – темнота.
Когда я разлепила глаза, было уже светло, насколько бывает светло в моей наглухо зашторенной комнате. Я купила эти портьеры из дешёвой сине-зелёной ткани только потому, что они практически не пропускали солнечные лучи. Так же сумрачно всегда было в спальне Гриши, и для меня это был акт воздаяния, как и многое другое в моей жизни: книги, которые читал он, музыка, которую слушал он, фильмы, которые смотрел он. Мне слишком хотелось вернуть из прошлого хоть что-то, хотя бы какие-то незначительные детали и приметы, чтобы почувствовать: это было, я помню, я сохранила частицу себя.
Значит, наступило утро. Следующим ощущением была пронзительная боль в правом колене. Я вскрикнула от неожиданного и подлого удара, который мне нанесла собственная плоть. И тут же вспомнила, что накануне какой-то гад пытался утащить меня из «Жирафа», а Маша бесстрашно отвоевала меня у врага. Потом мы бежали в сторону дома по тротуарной плитке, и, разумеется, заплетающиеся ноги сыграли со мной злую шутку. Я шмякнулась со всей дури прямо на землю. И кажется, сломала ногу. Маша, понятно, дотащила меня до квартиры, благо это было недалеко, и даже, судя по тугой повязке, забинтовала мне колено. Но всё это я помнила довольно смутно. Как будто телепатически узнав, что я проснулась, она тут же позвонила.