– Не хочет, потому что не понимает важности момента.
– Ты думаешь, сможешь его убедить?
– Не знаю, но попытаться необходимо.
– Хорошо, попробуй.
– Еще, Нина, я несколько раз спрашивал Ошану об Игоре. Она смеется и говорит, что с ним все в порядке. Он стал ороченом и теперь с молодой женой кочует где-то.
– Ну и что?
– Хотелось бы его все же увидеть.
– Вангол сказал, что Игорь ничего не помнит и теперь живет новой жизнью. Для чего ему нас видеть?
– Ничего не помнит… как он вообще выжил после такого ранения?
– Семен? Михаил Илларионович Кутузов дважды имел пулевые ранения в голову, и это не помешало ему разбить Наполеона.
– Да, конечно, иной умирает от занозы в пальце…
– Вот и наши добытчики…
В чум, откинув полог проема, вошли Вангол и Макушев.
– На ужин – дичь! – с пафосом провозгласил профессор.
– Да как будто здесь бывает что-то иное, – подал с иронией голос больной.
– О, в вас просыпается чувство юмора, хороший признак! Так, кто со мной потрошить птицу?
Вангол, передав рябчиков Семену Моисеевичу, присел на топчан к Владимиру.
– Ну как ты?
– Хорошо, Вангол.
– А ну встань.
Владимир сел, осторожно спустил ноги на пол, застеленный оленьком. Медленно встал и сделал несколько шагов.
– Ну как?
– Щекотно и уже не так больно, – честно ответил Владимир.
– Хорошо. Завтра выходим, так что готовьтесь, друзья, в путь.
Семен Моисеевич посмотрел на Нину. Та улыбнулась и развела руками.
– Поговорить мы еще успеем, дорога дальняя. Семен Моисеевич, поверьте, я вас понимаю, но времени сейчас на поиски у нас нет, – сказал Вангол, глядя прямо в глаза профессору.
Семен Моисеевич растерянно молчал, переводя взгляд с Вангола на всех присутствующих.
– Да, надо выходить из тайги, день-два, и ударят заморозки, – поддержал Вангола Степан.
– Что ж, будем собираться в дорогу. Семен, однако это не освобождает тебя от чистки рябчиков, – улыбнулась Мыскова.
– Оставьте, я быстро управлюсь. – Ошана забрала из рук профессора птицу.
– Я конями займусь, – сказал Макушев, выходя из чума.
– Я тоже, – подхватился следом Арефьев.
Утром, тепло попрощавшись с Ошаной, они покинули ее стан и углубились в тайгу. Таежные тропы, в которых безошибочно разбирался Вангол, через неделю вывели их к северной оконечности Байкала. Здесь, на скалистом берегу, они расстались. Семен Моисеевич, Нина и Владимир пошли на Иркутск. Вангол, Макушев и Арефьев, огибая великое «море» с востока, – на Улан-Удэ. Только в начале октября они вышли к небольшой станции. На запад шли и шли воинские эшелоны…