Она не видела их несколько дней – видимо, оба старались не попадаться ей на глаза, но как-то вечером, придя из больницы, застала их на кухне – они ее будто поджидали.
Энди налил ей чаю. (Вот тут они безупречны, подумала она, отлично понимая, что Гвен отругала бы ее за наивность.)
– Что у вас было сегодня? – спросила Лора.
– Очередная язва двенадцатиперстной кишки, однако сами знаете, кто посоветовал не исключать и грыжу пищевода. Ну и, естественно, изжога.
– Из-за стресса? – спросила Лора.
– Вероятно, – ответила миссис Доналдсон. – Впрочем, последние исследования говорят о том, что причиной могут быть и бактерии.
– Точно, – сказала Лора. – Я как-то об этом забыла. Да, насчет денег.
– Мы должны за четыре недели, – сообщил Энди.
– Неужели? – сказала миссис Доналдсон. – Дайте-ка вспомню. – И она сделала вид, что считает. – Да, четыре недели.
– За неделю у нас есть. – Энди положил на стол конверт. – Пока что мы не можем заплатить больше и хотели предложить как-то договориться по поводу остального. Мы могли бы что-нибудь сделать… – Он устремил взгляд в чашку, – …взамен.
– Вы так много для нас делаете, – подхватила Лора. – И мы хотели бы что-нибудь для вас сделать.
– Взамен, – повторил Энди.
Миссис Доналдсон подумала о хозяйственных делах: уходу за садом, покраске, уборке. Здесь она в помощи не нуждалась – тем более взамен трехнедельной платы.
– Мы вчера вечером это обсудили, – сказала Лора, – и мне пришло в голову вот что: вы же работаете в больнице, показываете себя студентам. А не хотели бы вы…
– Чтобы мы показали что-то вам? – закончил мысль Энди. – Взамен.
Миссис Доналдсон поняла не сразу.
– Что показали?
Энди достал свой ежедневник.
– Когда мистер Доналдсон был жив, – сказала миссис Доналдсон, – это была наша с ним спальня.
– Она нам очень нравится, – сказала Лора.
Дело было несколько вечеров спустя. Миссис Доналдсон только что с особой тщательностью задернула шторы – как по совершенно другой причине некогда задергивала шторы ее мать во время бомбежек.
Миссис Доналдсон еще не до конца осмыслила тот факт, что предложена была не помощь по хозяйству, а нечто более… более взрослое – то, к чему сейчас шли последние приготовления. Она вовсе не сгорала от нетерпения, однако не знала, как отказать молодым людям, не проявив при этом неблагодарности.