Шарм серебряного века. Филологиня - страница 20
Его бы точно сразу расстреляли.
Но нет, в Париже будут хоронить,
Нам не вернуться, раз мы убежали.
Валькирией обещанный нам рай
Похож на ад, и все-таки Вальхалла.
Она парит, смеется: «Выбирай».
Летела в бездну и крылом ласкала.
В движенье каждом сумерки дрожат,
Обволокла туманами гостей,
Изысканная прелесть миража,
Эпоха декадансовых страстей.
Капитан корабля-призрака. Памяти Н. Гумилева
И вот когда его встречал поэт,
Не в пенном море, здесь, в тумане грез.
Он шел упрямо, излучая свет,
И убеждал себя, что не всерьез.
Он видит эти призрачные сны,
И корабли, бродящие по свету,
Но с Дикою охотой мы должны
Вернуться в мир, как легкие кометы.
И возвращенной книгу назовут,
И всех простят, кого тогда казнили,
И только он на несколько минут,
Шагнет в наш мир, чтобы знали и любили.
И снова век сверкает серебром,
А миг подарит миру вдохновенье,
Мы по углям к нему опять придем,
Запомнив эти чудные мгновенья,
И только Анна где-то у огня
Не видит, не внимает, не ответит,
Корабль призрак, он в сиянье дня,
Прекрасен, и живет на этом свете.
И капитан на берег сходит вновь,
Чтоб деве юной навсегда отдаться,
Там ждет его забытая любовь.
Очнувшись, Анна будет улыбаться.
Но покоренной в сердце места нет,
Безумный капитан уходит в снова,
Корабль призрак, он плывет на свет,
Из мрака к свету, радостно-взволнован.
Цикл Предания старины
Дом на берегу моря. Гений
В доме не было окон, а двери так плотно закрыты,
Что какие-то птицы разбились, просясь на постой.
Никого не впускал в этот мир, о, чудак деловитый.
А меня вдруг окликнул с порога так странно:-Постой.
И ему подчинилась, сама я себе подивилась.
Ведь никто в этом мире не смог бы меня укротить.
И морская волна возле ног обреченно забилась.
И меня он позвал, чтобы чаем в саду угостить.
А потом он роман свой читал, и в порыве экстаза
То взлетал к облакам, то валился на землю, шутя.
Что там было- не помню. Тонуло и Слово и фраза
В этой водной пучине. Кто был он? Старик и дитя.
Впрочем, это со всеми мужами однажды случится,
И затворники снова врезаются горестно в мир.
И закат там алел, и кружилась растерянно птица.
И какая-то тень все витала спокойно над ним.
Что там было еще? Ничего из того, что смущало
И тревожило нервы усталых и желтых писак.
Только птица вдали обреченно и дико кричала.
Он смотрел в эту даль, и я видела, как он устал.
Дар общения нам, как богатство и слава дается.