– Ну, это сейчас неважно. Скорее всего, это недоразумение, ошибка, но, мне кажется, лучше всего это разрешить с помощью следователя, который ведет дело. Он во всем разберется, проведет еще какую-нибудь экспертизу. Я вас прошу, не отказывайтесь. Речь идет о человеческой жизни. Отпадет версия с вашей машиной, они начнут искать другие обстоятельства. Вы меня понимаете?
– Я вас очень хорошо понимаю, – сказал Виктор голосом, от которого менее доброжелательный человек, чем Вера Михайловна, содрогнулся бы. – Я понимаю, что вы решили от меня не отставать. Хорошо. Мы закрываемся в десять. Ждите меня у машины.
* * *
В клубе, где работала мужская стрипгруппа, Надя с Марком сидели уже несколько часов. Она напивалась и холодным взглядом разглядывала стриптизеров.
– Может, потанцуем? – терпеливо спросил Марк.
Надя молча посмотрела на него, сбросила под столом туфли и пошла на сцену. Полуголые мускулистые ребята обрадовались. Через пару минут она была облеплена накачанными телами, один даже прилег ей под ноги. Она уже сидела на стуле и покачивалась в такт музыке. Кто-то спустил ей бретельки на платье, кто-то раздвинул разрез на подоле. В зале раздались аплодисменты. Она посмотрела на парней и притянула одного из них прямо за стринги – ничего другого на нем не было. Он широко улыбнулся, показав искусственные зубы, постарался сделать страстным взгляд невыразительных глаз. Надя резко встала.
– Я пришла вам кое-что сказать. Знаете, где цены бы вам не было? На рынке, в мясном ряду.
Затем она быстро вернулась за свой столик. Марк, похоже, был доволен результатом ее выступления.
– Чего лыбишься? – спросила она грубо. – Если завтра твой папа разорится, а ты не успеешь на мне жениться, тебя даже в такое стадо ни в жизнь не возьмут. Стринги не на чем держать.
Они встали, без единого слова дошли до его машины и безмолвно расстались у ее ворот. Проходя в свою комнату, она захватила из бара бутылку виски. Упала на кровать и пила, пока мозг не перестал против чего-то протестовать и за что-то бороться.
* * *
В десять часов вечера было уже темно и холодно: необычная погода для сентября. Виктор Николаевич опаздывал уже на тридцать минут. Осталась только его машина. Вера Михайловна стойко ждала, хотя от холода у нее онемели руки, замерзли ноги, и тонкий плащ не согревал, пропуская холодный ветер.