Через час перед Муниром стояло пять подставок.
– Молодец! – похвалил Минсалим.
Первая сильно отличалась от остальных, до того ученик отполировал. К фабричному блеску Минсалим не стремился, шахматы должны выглядеть, как вещь с историей, пожившая на белом свете.
Минсалим повеселел, глядя на увлечённо работающего друга. «Есть Бог, – думал он, – послал в пиковый момент помощника. Вдвоём мы о-го-го!»
Мунир приободрился, вошёл во вкус. Минсалим корпел над фигурками, Мунир выдавал одну за другой подставки.
– Сколько денег хочешь получить за работу? – спросил Минсалим, когда сели пить чай. – Давай договоримся на берегу.
– Что ты! Что ты! Ничего не хочу, – замотал головой Мунир. – Это я должен за учёбу платить. Я как слесарь нормально получаю. Хочу быть мастером как ты.
– Будешь!
В одном из перекуров Мунир подошёл к Минсалиму, тот вырезал охотника.
– Чем ты работаешь? – спросил. – Интересный инструмент.
Минсалим для Мунира раздвоился. Один – друг, с которым ели детдомовский хлеб, а другой – Мастер. Он и разговаривал с ними по-разному. С первым Минсалимом был запанибрата, со вторым говорим с придыханием. Минсалим чувствовал свою раздвоенность в глазах друга, но молчал. Решил: быстрее научится.
– Это старинный инструмент – клепик, – объяснил Муниру. – Всего несколько мастеров осталось, кто работает им, все стараются механизмы для скорости привлекать. Лица, глазки, тонкие детали клепиком вырезаю. Ни одна бормашина не заменит.
– А второй клепик у тебя есть? – спросил Мунир.
– Нет.
Муниру не терпелось попробовать. Минсалим пообещал:
– Закончит полировать подставки для фигур, будешь узорами их украшать. Работа несложная – справишься.
– Жалко, – раздосадовался Мунир, – у нас один инструмент на двоих.
– Ты чё нос повесил, – говорю ему, – ты слесарь или кто? Возьми на полке старый надфиль и сделай клепик. Ручка из дерева.
Он три штуки смастерил с разными концами – пёрышком, треугольничком, лепестком, как я ему наказал. Сказано с руками человек – слесарь. Проворно справился с заданием, я бы дольше копался. Отличные клепики получились. На похвалу Мунир чуток задрал нос, дескать: мы атомщики ещё и не то могём.
Днями и вечерами просиживал со мной в мастерской, настолько увлёкся. Начал орнамент на подставки наносить. Полностью освободил меня от второстепенной работы. Появилось время оставшиеся фигуры со всей тщательностью делать. Без спешки.