Егорову очень хотелось поговорить с кем-нибудь о том, что он увидел на берегу, показать всё на месте и рассказать, что и как. Это должен быть обстоятельный и серьёзный разговор, и собеседник непременно должен быть человеком обстоятельным и серьёзным, одним словом – нормальным. Егоров перебирал в уме всех соседей, и по всему выходило, что из всех загряжцев самый нормальный – Митя Корбут. Однако чутьё подсказывало, что именно Мите пока ни о чём рассказывать не следует.
Егоров собрался было обратиться к Сергею, но отчего-то застеснялся и раздумал.
Дашка уселась на лавку возле сарая и пальцем поманила к себе сестру.
– Иди ко мне, маленькое чудовище. Будем учить новые слова.
Нюта послушно придвинулась.
– Повторяй за мной, – иронически улыбаясь, начала старшая:
– Духовной жаждою томим…
Младшая старательно пролепетала свою версию. Дашка тихо рассмеялась и продолжила:
– В пустыне мрачной я влачился…
Рассеянно прислушиваясь к разговору девчонок, Егоров сорвал несколько веток укропа, выдернул пяток редисок, прополоскал их в бочке с дождевой водой и пошёл в вишенник.
Даша сменила тему:
– Синус, косинус, тангенс…
Нюта кое-как повторяла, а потом, вопросительно глянув на сестру, указала пальцем на лежащий на скамье разводной ключ.
– Шняга, – чётко артикулируя, пояснила Даша.
– Шняга, – робко повторило лупоглазое дитя.
Дашка снова захохотала.
Допив самогон, Егоров спрятал в траву пустую бутылку, повесил на сучок кружку и уселся под вишней.
День наливался жарой и светом, в небе снова летали ласточки, у соседей включилось и с полуслова бойко запело радио, в цветок лилейника врезался шмель, затих, набычился и стал копать рыхлую желтую пыльцу.
Егоров хрустел молодой редиской, смотрел, как покачивается от шмелиных стараний длинный стебель, и слушал удивительный разговор внучек, похожий на птичий щебет.
В груди у него стало так горячо, что левый глаз заслезился, а в носу защипало, будто кто в шутку тронул возле ноздри острой травинкой.
На секунду вспомнилась гладкая овальная дверь и открывшаяся за ней тьма, но сейчас это почему-то не пугало.
«Да мало ли чего там, может машина какая увязла! – Беспечно подумал Егоров. – Сходить, что ли, взглянуть? Опять же, удочки мои там…»
Он поднялся, и, не спеша, пошёл мимо сарая.
– С тобой! – Заявила Нюта, и, соскочив со скамьи, протянула деду руку.