– Осу тоже направили на Негев? – поинтересовался я.
– Не знаю,– вздохнула Моника. – Хотя бы Оса здесь не появился, а то будет грызня.
Моника знала, о чем говорила. Кроме того, что Оса безответно любил ее, он терпеть не мог Мирославу и очень холодно относился к Станко. С Мири он ссорился с детства, а недавно у них случился конфликт на Всегалактических гонках на скайкарах. Оса считал, что Мири незаслуженно присвоили группу альфа, когда он до сих пор болтается в бетах. А к Станко он ревновал Монику. Как видите, у нас все как у обычных людей: любовь, зависть, интриги, ревность.
Моргнув, пискнули звездочки на занавеске9, и из телепорта вышла Мири. Моника сразу же полезла к ней обниматься-целоваться. Мы, моди, сдержаны в проявлениях чувств. Ни сильная радость, ни гнев – нам не свойственны. Нас специально тренировали регулировать спектр человеческих эмоций, и никто из нас не будет так бурно приветствовать товарища. Но не Моника. Она игнорировала регулирование гормонального фона и делала, что хотела. Я думаю, именно поэтому Станко держался от нее подальше, боялся, что его унесет бурей эмоций Моники.
Я исподтишка разглядывал Мири. Она сильно изменилась: повзрослела, посуровела, сбросила девчачью наивность и мечтательность. От подростка, каким я ее запомнил, ничего не осталось. Черты лица заострились, резко обозначились скулы, в ручейных глазах застыла печаль. Мири улыбалась, но не так открыто, как раньше, а сдержанно, из вежливости. Наша княжна воспитывалась в строгости, и я знал, что никакие беды она не покажет чужим людям. К несчастью, я не относился к ее близкому кругу избранных.
Я угрюмо сидел, и Мири подошла ко мне сама.
– Сильв! Я так рада тебя видеть! – и она улыбнулась, как три года назад, светло и искренне.
– Я тоже рад. Как дела, Мири? – я произнес ничего не значащие вежливые слова приветствия, а внутри у меня бушевала радость. Когда-то я выучил ее милое лицо наизусть, и теперь видел на нем каждое, даже самое маленькое изменение, нанесенное потерями.
– Дела нормально, – ответила девушка. – Вот только что вернулась с Меандра. Вылавливала диких измененных лимнад.
– И тебе не дали отпуск после работы на Меандре? – поразился я.
– Я отказалась от отпуска, – тихо ответила Мири.
Странно. Работа на Меандре считалась одной из труднейших для моди. Психологические травмы косили даже самых стойких, и поэтому там работали только альфы.