– Чудак-человек, да ведь опохмелиться-то надо же после вчерашнего. Ведь башка трещит.
– Мой совет: лучше опохмелиться стаканчиком водки и закусить огурчиком или яишенкой. Сказать Анисье, так она живо на шестке яичницу сварганит. Право слово, выпейте лучше простой водки, а ром ведь он ослабляет. Не в себе будете.
– Хм… Ты говоришь: водки. А водка у нас есть или посылать надо?
– С пару-то стаканчиков и у меня найдется – один про вас, а другой про меня. А уж потом чайком с лимончиком запьем, только без рому, яишенкой закусим и, благословясь, в путь. Послушайтесь вы меня.
– Водки-то бы действительно хорошо. Ну, давай.
– Стряпать, что ли, яичницу-то? – послышался из-за перегородки женский голос.
– Стряпай, стряпай, Анисья, – отвечал егерь, достал из кармана ключ, полез в стоящий в углу сундук и достал оттуда бутылку с остатками водки. – Даже и с три стаканчика найдется, – прибавил он, посмотрев бутылку на свет.
– Вот и ладно. Садись.
Егерь хотел было сесть, но вспомнил и сказал:
– Там мужик Степан вас дожидается на дворе. Спрашивает, когда обратно на железную дорогу поедете.
– А! Стакан? Да что ему так загорелось? Будет день, и будут мысли.
– Вот и я то же самое ему сказал, а он лезет: доложи, говорит.
– Я здесь, батюшка Петр Михайлыч! – послышалось из кухни. – Со здоровьем вашу милость пришел поздравить. Прикажите войти.
– Или услыхал, что водку люди хотят пить? Войди, войди, чертова игрушка.
Вошел мужик Степан и поклонился.
– Чай да сахар вашей милости. Со здоровьем честь имею вас поздравить, – заговорил он.
– Ты зачем пришел-то?
– А узнать, когда, ваша милость, на железную дорогу ехать изволите. Ежели сегодня утречком, то нужно приготовить лошадь, потому она у меня на лугу.
– Лошадь! Чудак-человек, я еще и на охоте не был. Или тебе так уж очень выжить меня хочется?
– Зачем выживать, Петр Михайлыч? Мы такому охотнику завсегда рады, вы у нас господин, можно сказать, на редкость, а должен же я свое дело справить, ежели вы изволили подрядить меня, чтобы и обратно вас на железную дорогу отвезти.
– Ночью сегодня поеду. Справляйся к ночи.
– Вот и отлично. Стало быть, я и лошадь в ночное пускать не буду. А уж так я кляну себя, Петр Михайлыч, что я на вчерашний пир к вам не попал! Дураком себя называю. – Да ты дурак и есть.
– Это точно, ваше степенство. Жерди лавочнику с реки возил. А какая заработка?