– Рассказы как рассказы…
– Ты-то откуда знаешь?
– Сегодня полночи читал… – не удержавшись, с гордой ленцой в голосе ответил я.
Тут уж как вкопанный остановился Жека.
– Врешь!
– Честное слово.
Мой друг был потрясен. Если бы потом, в конце 1990-х, я сказал ему, что по случаю прикупил островок в Эгейском море с замком, пристанью и вертолетной площадкой, он изумился бы, наверное, куда меньше.
– Убиться веником! – это было его второе любимое присловье. – Откуда ты их взял?
– Выдали, чтобы почитал перед обсуждением.
– Перед обсуждением? Когда? Вот бы попасть!
– Оно будет закрытое.
– Тогда забил почитать! – Это было третье его любимое выражение.
– Жека, не могу! Даже Нинке не показывал. Дали под расписку на одну ночь. Мне их сегодня в четырнадцать тридцать в партком сдавать.
– В четырнадцать я их тебе верну, подвезу, куда скажешь. Ну, будь другом! Я же тебе никогда не отказываю!
Это была мольба с предупреждением. Друг деликатно намекал: если я не дам ему рукопись, то до конца своих дней буду собственными силами чинить сантехнику, электрику, электронику, собирать и присобачивать к стене секционную мебель. Кроме того, в минуту летального похмелья он больше никогда не выручит меня спасительным пивом.
– Ладно! – согласился я. – Но если потеряешь хоть страничку, меня будут убивать вместе с Ковригиным.
– А его будут убивать? За что?
– Я пошутил, пошутил… Привезешь на «Баррикадную». В тринадцать тридцать.
– Отлично! У нас как раз обед.
Мы обогнали импортного бегуна и со злорадством обнаружили, что тот вляпался белыми кроссовками в собачье дерьмо на газоне и теперь с ужасом смотрел на унавоженные «адидасы». Поделом, не заносись! Ты не на Западе, где хозяева ходят за своими псами с пакетиками и тут же подбирают за питомцами.
«А если у животного понос? – вдруг подумалось мне, но я отогнал глупую мысль: – Что за чушь! На Западе у собак поноса не бывает. Это же Запад!»
Как хорошо быть Буратино,
Мальвину целовать взасос
И к ней под юбочку интимно
Совать свой любопытный нос.
А.
После пробежки мы поднялись ко мне, и я, скрипя сердцем, отдал другу папку с «Крамольными рассказами». Нет, читатель, ты напрасно ухмыльнулся: не «скрепя сердце», а именно «скрипя сердцем», ведь я буквально чувствовал, как мой миокард скрипит, изнемогая от опасного великодушия.