По тому, как Катя изменилась в лице после её слов, стало понятно, что никакой другой информации ей уже не требовалось.
***
Катя аккуратно открыла дверной замок и неспешно вошла в квартиру. В коридоре горел свет, видать, Люба её ждала. Тихонько закрыв за собой дверь, не разуваясь и прямо в верхней одежде она устало приземлилась на пуфик, и облокотившись на тумбу, уткнулась лицом в рукав своего пальто и тихо заплакала. Катя не знала, как ей жить дальше, она также не понимала, где правда и, почему в её жизни всё сложилось именно таким образом. Почему нельзя просто жить, как все нормальные люди? Почему всё это произошло именно в её жизни? Перебирая в голове события последних лет, она откровенно жалела себя, ей так хотелось вернуть всё назад и никогда в жизни не переезжать в эту Москву. Катя с отчаянья кинула в сторону свою сумку. В дверях тут же появилась сонная Люба.
– Ну наконец-то! – воскликнула та. – Ты обнаглела, что ли, совсем? Ушла с утра, телефон отключён, не позвонила ни разу, я уже знать не знаю, что думать, нафантазировала себе чёрт-те что.
– Извини… – выдавила из себя Катя.
– Извини? Извини?! Катя, ты издеваешься? Ночь на дворе, я чуть не поседела уже от неведения. У-у-у. Ты что пьяна? – Люба демонстративно помахала рукой перед своим лицом, когда подошла к ней ближе.
– Ничего подобного, – подняла на неё усталые и красные от слёз глаза Катя.
– Ты чего? Рассказывай, что стряслось… С отцом что-то?
Катя тут же закрыла рот рукой, чтобы только в голос не разреветься, так и дочь напугать недолго, а сама, зажмурив глаза, заплакала. Люба прижала подругу к себе. Катины плечи тряслись, как у маленькой девочки, которую пять минут назад обидели мальчишки, и теперь она пришла домой, чтобы пожаловаться матери.
– Так! Понятно, что ничего не понятно, – вновь Люба взяла всё в свои руки. – Давай-ка раздевайся, пойдём в комнату, – Люба стянула с неё сапоги, берет и пальто, – Пошли, пошли, сказала!
Катя упала на кровать и уткнулась в подушку.
– Поговорим? – Люба села рядом.
Катя отрицательно покачала головой.
– Хорошо, спрошу иначе – кто-то умер?
Катя снова отрицательно покачала головой.
Люба демонстративно выдохнула.
– Фух, слава богу, уже легче. Остальное поправимо. Ладно, спи тогда, завтра поговорим, – Люба накинула на неё плед, а сама направилась на кухню.