На пороге стоял молодой вампир. Невероятно больших размеров и крепкого телосложения. Лицо у него кирпичное, и я бы сказала – не обезображенное интеллектом. Единственное, что было красивое в этом «шкафе с анаболиками», так это только его солидный чёрный костюм, с белой рубашкой и галстуком.
Сандро сделал шаг вперёд и потянул меня за собой, но здоровая лапа легла мне на плечо и остановила.
– Кто это? – грубо спросил он.
Сандро резко развернулся и со злостью сбросил руку с моего плеча. Его лицо вроде оставалось спокойным, но только глаза выдавали негодование от гнева.
– Никогда не смей прикасаться к ней и уж тем более что-то спрашивать у меня, – злобно прорычал Сандро.
– Простите, сир, – с дрожью в голосе проговорил вампир и виновато опустил голову вниз. – Простите.
Сандро презрительно взглянул на него и молча, обняв меня за плечи, провёл в открывшийся коридор. На этот раз это было слабо освещённое, чистое помещение, каменный пол и стены.
– Не слишком грубо ты с ним? – спросила я, идя по коридору.
– С вампирами не стоит церемониться. Тем более с охраной, – равнодушно отозвался он.
Немного пройдя вперёд и оказавшись перед винтовой лестницей ведущей вниз, мы спустились по ней и наткнулись на ещё одного охранника. Правда, на этот раз, увидев Сандро, он лишь отступил в сторону и даже не посмел поднять на нас взгляд.
Так мы очутились в небольшом зале. В центре него напротив друг друга стояли два тёмных дивана. Справа, слева и прямо были арки. Перед каждой стояли по два охранника, добросовестно несущих службу.
Мы двинулись вперёд, два молодых вампира молча расступились, открыв нам ход дальше. Снова узкий и недлинный коридор, в конце которого ясно виднелись двухстворчатые двери. Сандро на ходу распахнул их, и так мы прошли в комнату, где находился Росси-старший.
Это был кабинет, далеко отличавшийся от всех остальных, что я видела раньше. Нечто подобное мне довелось видеть только на картинках XIX века. Массивный дубовый стол с изогнутыми ножками и такое же кресло напротив. В кабинете приятно пахло воском, поскольку повсюду стояли зажжённые свечи.
Лучано величаво восседал в кресле, прижавшись губами к шее молодой девушки, сидевшей у него на коленях, в лёгком алом пеньюаре. Увидев нас, он тотчас оторвался от неё и положил на свежую рану девицы шёлковый белый платок.