– Она далеко не похожа на историю, это скорее пособие для садистов над вампирами.
– Я просто хочу обезопасить свою семью. Мало ли какому-нибудь вампиру приглянется моя мама, и он захочет подкрепиться ей. Да и вообще, стало даже интересно, как всё это работает.
– Ага! И поэтому из Серджио и меня ты сделала своих подопытных кроликов. – Эля заулыбалась и молча пожала плечами. – Если ты так боишься за свою семью, зачем вы вообще затеяли такую шумную свадьбу?
– Ну блин! – вскрикнула она и резко встала с постели. – Я хочу, чтобы у меня всё было, как у нормальных людей. – Сказав это, она подошла к столу и принялась судорожно листать книгу, как будто что-то искала.
Я же почему-то вспомнила, как говорила Эмилю, что хочу жить, как нормальный человек, а он мне сказал, что я далеко не нормальная и местами не человек. И он был прав. Наверное, я обманывала себя, пытаясь внушить себе и ему, что у меня есть стремление быть человеком. Глупости. Я «нормальный» вампир, и меня это вполне устраивает.
– Ах, вот оно! – сказала Эля, перестав шуршать страницами. – Я тут кое-что интересное прочла. Ты представляешь, когда вампира убивают, его лишают головы, и до сожжения он остаётся как бы ещё жив, то есть он всё слышит и чувствует некоторое время. Жуть, правда? Шайке Стрегони ведь оторвали головы?
В моей голове сразу всплыли та ночь и та страшная картина в Тауэре. Эмильен, сидящий на коленях перед Антенором, а затем тот звук падающего на пол безжизненного тела.
– Да, – сухо ответила я.
– Тут написано, что тела вампиров не разлагаются. Поэтому их сжигают.
Эля так спокойно рассуждала о смерти, как будто всю жизнь проработала в морге. По-моему, её даже забавляли такие подробности. Из неё выйдет «хорошая» вампирша, и наверное, замечательный патологоанатом. А то, как она хладнокровно проговорила о «шайке» и их головах, меня повергло в шок. Я просто не узнавала свою подругу. Чем больше она погружается в мир вампиров, тем больше у неё сносит «кукушку».
– Послушай, давай лучше поговорим о завтрашнем дне.
Чего-чего, а говорить и вспоминать то, о чём я стараюсь забыть, мне не хотелось. Не знаю, почему, но мне было жалко Эмиля, и чувство вины в его смерти не покидало меня. Только вот в чём была моя вина, я не понимаю по сей день.
– Да особо и говорить не о чем. – Эля захлопнула книгу и положила её на стол, затем, проследовав к своей постели, она прилегла на бок и продолжила: – Всё, что от тебя завтра потребуется, это нарядиться в свое шикарное платье, прийти ко мне домой и, как главной подружке невесты, украсить цветами крыльцо.