Её муж купил ей для их взаимных встреч шикарную квартирку в Москва-Сити. Вот туда она и направлялась. По пути сменив имидж и пересев на свой шикарный личный автомобиль, стоявший на одной из подземных стоянок в центре Москвы.
Ровно в десять вечера позвонил с низу её супруг и она вышла из квартиры в полном «боевом».
Он встречал её у выхода из подъезда жилой части небоскрёба «Звезда-запад» в Москва-Сити.
Кэт подбежала к нему излучая радость встречи и они нежно обнялись и поцеловались.
– Маша, раз ты в шубке, может пройдёмся до эЛКи, пешочком? Вон какая чудна погодка…, – предложил её муж.
– Да, конечно, дорогой, – согласилась она, обдав его влюблённым взглядом, чем непроизвольно вызвала у того… новое предложение:
– А может…ну его…это сборище снобов… и к тебе?, – с надеждой в голосе и глядя на Кэт с мольбой, молвил её супруг.
Кэт уже подошла к нему и нежно взяла его под ручку и слегка потянула в сторону от её подъезда к цели их сегодняшнего вечера, ласково проворковав:
– Милый…мы и так вместе нигде не бываем… Мне скучно…Ты, что…стесняешься меня?, – спросила она с лёгкой обидой.
– Что ты, котёнок…Мне все завидуют, – с гордостью тот ответил и они ускорили свои шаги в сторону одной из высоток Москва-Сити, под названием «Ленинский Комсомол», где уже началась телепередача в новом формате, «Ночь после выборов», которую будут транслировать в прямом эфире на набирающем популярность телеканале «Мосфильм».
Кэт сознательно практиковала называть своих временных партнёров разными ласковыми словами, избегая имён… и это же поощряла и у них по отношению к себе… Ну чтобы банально не назвать партнёра чужим именем и лишний раз не светить своё имя «по легенде» перед другими.
А так: «дорогой», «любимый» или совсем уже фамильярно «пупсик», «бычок», «воробушек», «котик» и т.д. и т.п. А, её в ответ звали «кошечка», «котёнок», «лапуля», «любимая» и так далее.
Кэт ловила себя на мысли, что совершенно не удивляется, как это у Советов за такой короткий промежуток времени всё переменилось…в лучшую сторону…даже с её капиталистической точки зрения.
На месте пустырей и каких то «развалин», которые тут называли «промзона», на окраине Москвы раскинулся вширь и взметнулся ввысь «русский Манхеттен».
Кэт хорошо знала историю и США, и СССР. И помнила, что в истории бывают такие вот периоды грандиозных перемен, когда вся Страна буквально бурлит и напоминает одну сплошную стройплощадку, как в тридцатые годы. Именно такой период снова начался в СССР четыре года назад.