Она снова перебирала в памяти многочисленные эпизоды, где он помогал им, а то и спасал от верной гибели. Вот паук вызволяет Арнольда из рук барона, а вот уже её – Шарлин – из лап Хакера. А затем на них что-то напало. Что-то немыслимое, не из этого мира, тёмное, рождающее лишь страх и желание умереть как можно скорей и безболезненней.
Именно тогда они впервые увидели, что роботу-пауку можно навредить. Ох, как они испугались! И всем стало ясно, что успех миссии целиком и полностью зависит от их механического друга. Тогда они победили. Во многом благодаря ей, но лишь потому, что она смогла поверить в себя и в то, что её окружают друзья.
А затем было подземелье, поражение и странные сны. Сюжета своих видений Шарлин не помнила, но, возвращаясь к этому эпизоду в воспоминаниях, непременно пугалась, как в первый раз. Вот и сейчас она непроизвольно дёрнулась, и мастер едва избежал кривой линии.
– Больно? – спросил он.
– Да, это было больно, – произнесла Шарлин.
Затем её взгляд сфокусировался на тату-мастере.
– А, это? Нет, мне не больно, так, воспоминания затопили.
И тут же она поняла, что самым больным оказалась утрата друга. Утрата робота-паука. Она не помнила, что произошло, но каждый раз перед внутренним взором возникала горстка металлической трухи, в которую превратился их друг. И всё.
Потом некое летающее яйцо, конечно, пыталось выдать себя за робота, но – нет, паук ушёл, оставив после себя лишь пыль и смешанные сладко-щемящие воспоминания2.
– Нам хотели внушить, что он лишь кукла-марионетка мишки, но я-то знаю, что в нём была собственная личность, прекратившая существование.
– Мишки? – мастер приподнял бровь. – Какого мишки?
Шарлин подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Бородач вздрогнул, почувствовав себя маленьким мальчиком, взирающим на нечто, неподвластное его уму. В глазах его клиентки плясали красные искры. Их танец завораживал и одновременно отрезвлял. Вся комната наполнилась кровавыми всполохами, а мастер захотел встать на колено перед богиней, посетившей его скромный салон. Впрочем, всё продолжалось доли секунды и исчезло, как только Шарлин отвела взгляд на развешанные по стенам эскизы.
– Сейчас это уже, наверное, не важно, – произнесла она мягким тоном, запомнившимся навсегда многим любителям электрофильмов. – Но, как по мне, жаль, что нельзя принести благодарность тому, кто больше всех её заслуживает. Поэтому мой Вам совет: не тяните, говорите «спасибо» чаще, всегда давайте понять тому, кто вам помогает, что видите это и цените. Потом будет уже поздно, как в моём случае. Тут даже Электра ничего поделать не может.